Она тихонько вскрикнула: Крэддок неожиданно выступил перед ней из темноты.
– Ох, простите, – сказал он. – Я вас напугал. Решил, вы не будете против, если я приду. Вы на меня не сердитесь?
Берта задыхалась от счастья, на сердце у нее мгновенно стало легко. Значит, он все-таки любит ее, да еще переживает, что она может рассердиться!
– Я вас ждала, – шепнула она.
Какой смысл изображать робость и стыдливость? Они любят друг друга, так почему Берте не открыть свои чувства?
– Здесь очень темно, – сказал он. – Я вас не вижу.
Берта была так безумно счастлива, что утратила дар речи. Сейчас ей хотелось лишь лепетать: «Я тебя люблю, люблю!» Она приблизилась к Эдварду, чтобы коснуться его. Почему же он не заключает ее в объятия, почему не целует, как ей виделось в мечтах? Но как только Крэддок взял ее за руку, Берту словно пронзило током; перед глазами все поплыло, она едва не зашаталась.
– Что случилось? – встревожился он. – Вы дрожите?
– Просто немного замерзла. – Берта изо всех сил старалась говорить спокойно, но все слова куда-то пропали.
– Вы совсем раздеты. Накиньте-ка вот это, – сказал Крэддок и начал стягивать с себя куртку.
– Нет, нет, – забеспокоилась Берта, – вы замерзнете.
– Да нет, что вы.
Этот поступок показался Берте верхом бескорыстной доброты, сердце ее преисполнилось благодарности.
– Эдвард, вы так добры, – прошептала она чуть не со слезами.
Он обернул куртку вокруг ее плеч, и от прикосновения его рук Берта утратила остатки самообладания. По телу пробежала сладкая судорога, она теснее прижалась к Крэддоку. В тот же миг его руки скользнули вниз и обняли ее талию. Берта сдалась в его объятия и подняла глаза, Крэддок наклонился и поцеловал ее. Поцелуй привел Берту в такой экстаз, что она едва не застонала – то ли от боли, то ли от наслаждения. Она обвила руками шею Эдварда и привлекла его к себе.
– Какая же я дурочка, – наконец промолвила она, издав нечто среднее между смешком и всхлипом.
Берта немного отстранилась – правда, не настолько, чтобы Эдвард отнял руку, так уютно лежавшую на ее талии. Почему он ничего не говорит, не клянется в любви? Почему не просит того, чем она готова его одарить? Она склонила голову на плечо Крэддоку.
– Берта, я тебе нравлюсь? – спросил он. – Я хотел спросить тебя об этом с тех самых пор, как ты вернулась.