и иных городов, что ныне оказались под властью мисян
[3].
– Подпиши: Вашего Святейшества смиреннейший и преданнейший послушник Иоанн.
И оттиснул рядом с подписью личную печать.
Когда чернила просохнут, секретарь опечатает послания уже другой печаткой, с обозначением его государственной должности, и надпишет официально: Его Святейшеству Вселенскому Патриарху Константинопольскому Николаю от стратига Херсонской фемы Иоанна Воги.
И отправит оба письма специальными курьерами на военной триере. Не хватало ещё, чтобы его послания перехватили пираты, коих вследствие того, что у него, стратига, нынче иные заботы, развелось вдоль северных берегов Понта Евксинского великое множество.
– Послы из Таматархи ждут?
– Да, господин.
– Русы?
– Да, господин.
– Кликни переводчика и приглашай.
Иоанн Вога недурно владел скифскими наречиями, но варварам об этом знать ни к чему.
Глава 1, в которой полусотник Войст удивляет фемного стратига Иоанна
…не договоримся!
Синее море. Синее небо. Чайки. Белые. Всё прекрасно, но – пованивает. Рыбой, гнилыми водорослями, бродящим виноградом, ливневой канализацией, доставшейся городу ещё от тех, первых ромеев. Которые настоящие римляне.
Херсон. Он же – Херсонес. Он же – Корсунь-град в словенском произношении. Столица одноимённой фемы.
Сергей помнил, каким был Херсон, вернее, каким он будет, когда в него войдут войска великого князя Владимира Святославовича. И каким город станет после того, как Владимир из него выйдет, увозя с собой всё, что можно увезти.
Сейчас Херсон – прекрасен. И могуч. Толстые высокие стены длиной в несколько километров. А с южной стороны стена вдобавок двойная. Прорвёшься через неё – и окажешься в ловушке.
Над стеной господствуют десятки башен высотой пять-шесть саженей, а полдюжины ворот крепки, узки и усилены железными решётками-катарактами.
Мощь и красота. Белый храм над морем. Христианский. На фундаменте языческого. Из тех же времён, что и канализация. Надо полагать, водопровод, снабжающий город водой, – оттуда же, из языческих времён. Хотя в городе и собственные колодцы имеются. Тоже старинные. А вот орудия на стенах – новые. И монеты. Говорят, старые были лучше. Крупнее. И золото качественней. Но эти тоже годятся.
– Тридцать семь солидов – хорошая цена! – Купец-ромей готов торговаться хоть до вечера.