Сердце, которое помнит - страница 33

Шрифт
Интервал


Волосы у нее были такими длинными, что спускались почти до бедер. Но самым удивительным у нее были глаза. Совсем круглые и не карие, а синевато-серые.

Ма Эй была рада видеть нас с Ко Айе Мином. Первые несколько минут она возбужденно тараторила, но вскоре успокоилась. Она спрашивала, какие предметы в школе мне нравятся больше всего, как чувствует себя мой дядя и каково мне живется с ним в компании кур и свиньи. Ма Эй внимательно выслушивала мои ответы, а когда я сказал, что у нее очень красивые глаза, засмеялась и потрепала меня по руке.

Никто и никогда не обращался так со мной.

– А ты симпатичный.

И таких слов мне никогда не говорили.

Я хорошо видел, что ей по-настоящему нравится Ко Айе Мин. Ее глаза светились радостью и восхищением. Однако в них таилось и еще что-то. Я заметил это не сразу, поскольку смотрел на ее улыбку и отвлекался на вопросы. Чем дольше мы сидели и говорили, тем отчетливее я видел это непонятное что-то.

Казалось, у меня перед глазами медленно расходится туман. Нужно лишь было набраться терпения.

«Многие люди так себя ведут, – думал я. – Они могут смеяться. По-настоящему, когда смеются губы, щеки и все лицо. Глаза у них сияют, а на сердце словно лежит тяжелый камень».

Когда я заметил это у Ма Эй, ощущение скрываемой тяжести уже не покидало меня весь вечер.

Перед уходом Ко Айе Мин отошел расплатиться и о чем-то спросить. Наши глаза снова встретились. Ма Эй поняла: я увидел то, что она прятала за нежной улыбкой.

Она ничего не сказала.

Только молча потрепала меня по руке, второй раз за этот вечер.

На следующий день на пороге дома Ко Айе Мина неожиданно появился У Ба. Никогда еще я не был так рад встрече с дядей, как сейчас.

– Вот ты где! В школе никто не знает, куда ты подевался. Учителя изумились, увидев меня. Они утверждали, что я посылал записку с просьбой освободить тебя от занятий…

Я испугался, что дядя рассердится на мои проделки.

– Извини. Я… – пробормотал я и запнулся.

– Мне понадобилась вся сила воображения, чтобы вразумительно объяснить им, что записка запиской, а где ты сейчас, я не знаю…

На дядином лице мелькнула улыбка. Я понял, что он на меня не сердится. Я подбежал к нему. У Ба обнял меня.

– Ты давно вернулся?

– Нет, этим утром. Ехал на автобусе и потом лег вздремнуть.

Я крепко обнял его и долго не отпускал.