Перед вскрытием урн провели совещание, распределили, кто какие бюллетени считает, сдвинули столы. В центре два члена комиссии с одной стороны, два с другой считали бюллетени Ельцина и Зюганова. Григорий Андреевич не скрывал своей радости: Зюганов на участке выборы выиграл с заметным перевесом. Потом пересчитывали ещё по разу, долго писали протоколы, один экземпляр после сверки цифр старший Канаков забрал и ушёл домой.
На повторном голосовании обстановка была напряжённой, члены комиссии то и дело выскакивали со стульев и давали разъяснения. На крыльце Дома культуры какие-то незнакомые молодые люди на нижних ступеньках встречали людей, до самых дверей провожали.
– Это что за конвой? – строго спросил старший Канаков председателя комиссии.
– Простите, я их не знаю, – ответил тот и убежал в зал.
Григорий Андреевич нашёл Романа:
– Что за агитбригада у тебя орудует возле участка?
Тот пытался отрекаться, но отец наступил ему на туфлю, прижал к земле и прошептал на ухо:
– Если через пять минут они ещё тут будут, я тебе голову отверну прилюдно. Исполняй!
Чужаки исчезли, подъехал на своей «ниве» Романчук, проголосовал, подошёл к Канакову, пожал руку. Тот рассказал о визитёрах.
– Вы их прогнали, они на другой участок переехали. У них технологий много, и они упор на деревню делают, потому что деревня дисциплинированней, активней. Только едва ли так можно спасти положение, я думаю, в случае явного проигрыша они пойдут на откровенную фальсификацию.
– Сергей Иванович, протоколы я у них изыму.
– Эх, Григорий Андреевич, если бы всё строилось только на протоколах…
Когда районная газета опубликовала сводную таблицу результатов финального голосования, Григорий Андреевич ничего не мог понять: по его избирательному участку цифры были совсем не те, что значились в его заверенной печатью копии. Он ещё раз нацепил очки и сверил: так и есть, оказывается, большинство не у Зюганова, как было, а у Ельцина, и на двадцать процентов больше. Схватив газету, он побежал в администрацию, с Романом столкнулись в коридоре:
– Это что? Что это, я тебя спрашиваю?! Как нарисовались эти цифры, которых нигде не было и быть не может?!
Роман сгрёб отца в охапку и уволок в кабинет, наглухо закрыл обе двери.
– Папка, не кричи так, вся контора сбежится!
Канаков продолжал кричать: