– Может быть, повторить? – тихо поинтересовался Мариуш.
И тут у него по спине пронесся знакомый холодок. Кот, сверкнув глазами, злобно зашипел в сторону, не трогаясь, впрочем, с места. Мариуш медленно поднял глаза – перед ним, с другой стороны столика, стоял сухопарый старик с неприятным острым взглядом и презрительно искривленными тонкими губами. Черные с сильной проседью волосы казались присыпанными толстым слоем пепла, как и лицо пришельца, черный суконный камзол колебался в свете свечей, а чем ниже, тем сильнее темные панталоны и высокие сапоги просвечивали насквозь.
– Рановато вы, тьер Майсенеш, – едва разжимая губы, проговорил Мариуш. – До полуночи еще часа два…
– У меня мало времени, Коринза, – глухо проговорил призрак.
– Тьер Коринза, – чопорно поправил его Мариуш. – Вряд ли мы с вами стали ближе после вашей смерти. Что вам нужно, тьер Майсенеш? Только быстрее, у меня тоже мало времени.
– Собираетесь в оперу? – усмехнулся призрак.
Он, кстати, неплохо выглядел для своего нынешнего состояния. Почти не прозрачный, лишь слегка колеблющийся в свете ароматических масляных ламп, заливающих кофейню мягким теплым светом. И говорил глуховато, но не безжизненно, а собственным, родным голосом, с выражением и обертонами. Совсем не плохой призрак получился из тьера Тадеуса Майсенеша, бывшего коллеги и редкостной сволочи.
– Именно, – отозвался Мариуш, словно невзначай подвигая к себе солонку, не новомодную, с дырочками, а крошечную чашечку золотистого фарфора, доверху насыпанную белыми крупинками. – Там сегодня премьера, я давно мечтал услышать «Белую даму» в этом составе…
– Оставьте в покое соль, Коринза. Тьер Коринза, если вам угодно… – скривившись, поправился призрак. – Мне нужна ваша помощь. Я… не могу обрести покой.
– А я при чем? – процедил Мариуш, старательно отводя взгляд. Получалось плохо: Майсенеш и живым был – скотина такая – исключительно хорош, а теперь от него так и веяло ледяной силой. – Не нужно было при жизни заигрывать с кем попало…
– Не вам меня учить, Коринза, – тихо и яростно проговорил призрак. Тарелки на столе задребезжали, кот возмущенно мявкнул из-под стола. Надо же, не сбежал… – Я не милостыню прошу. Получите такую плату, о которой и не мечтали. Мои рабочие дневники – устроит?
Пальцы Мариуша, поглаживающие солонку, замерли. Он медленно, очень медленно перевел дыхание, собирая всю силу – и посмотрел призраку в глаза. На полупрозрачном, как студень, лице того, кто когда-то был Тадеусом Майсенешем, клубились два сгустка тьмы. Мариуш сглотнул, подаваясь вперед… Под столом к его ноге прижалось что-то тяжелое, горячее, и в колено впились острые когти. Даже не вздрогнув, Мариуш выдохнул, отведя взгляд. И правда – неупокоенный. Призраки, конечно, не врут, но это же Майсенеш…