Наверное, именно украшенный бюст русского ученого и запустил в моей голове цепочку воспоминаний. Пока в моей голове на ускоренной перемотке сменялись кадры ночных похождений, Ярослав Дмитриевич продолжал буравить меня взглядом, пришлось отвечать, естественно, невозмутимо.
- Так к празднику готовилась. – сморозила первое, что пришло на ум.
- К празднику? – с удивлением уточнил мужчина.
- Ага. – уверенно кивнула.
- А к какому?
Да что б я знала! Какая разница, к какому?
Я так и хотела ответить, только в последний момент поняла – не прокатит, пришлось импровизировать.
- К дню детской одежды и швейных машин. – замялась на секунду, а затем добавила. – Международному!
Ну а что, так же гораздо более авторитетно звучит.
Ярослав Дмитриевич, правда, важность события, кажется, не оценил. Сперва нахмурился, а затем кивнул, но как-то не слишком уверенно.
- Ла-а-адно. – протянул директор «Корольков». – Давайте мы это с вами чуть позже обсудим, у меня сейчас переговоры назначены… - для убедительности Ярослав Дмитриевич даже указал на двух нетерпеливо переминавшихся с ноги на ногу в дверях мужчин.
Мне дважды повторять не пришлось, кивнув, направилась к выходу, остановилась лишь перед самой дверью, как громом пораженная. Осознание того, что этот беспредел я проворачивала не одна, а теперь почему-то оказалась в одиночестве, свалилось внезапно.
- Что-то случилось, Мария Игоревна? – поинтересовался Ярослав Дмитриевич, пытавшийся оторвать носочки от стула, чтобы, видимо, усадить гостей.
Сказать ему, что ли, что это бесполезно – босс туда тюбик суперклея вылил… Нет, думаю, лучше не стоит.
- Проверяю, все ли оформлено на должном уровне. – в очередной раз сверкнула умом.
- Не сомневайтесь… - фыркнул директор завода, бросивший бесполезное занятие по отдиранию носочков и начавший осматривать кабинет, ища, куда еще можно предложить сесть гостям.
Я последовала примеру мужчины, оценила диван, стол, занавески…
И вот на занавесках мой взгляд споткнулся, потому что я совершенно точно видела, что из-под них торчит пара мысков мужских ботинок…
Конечно, можно было бы подумать, что это Ярослав Дмитриевич таким способом свою обувь сушит, однако что-то мне подсказывало, что, если сейчас отодвинуть штору (за которой, присмотревшись, я уже могла четко различить очертания человека), наступит апокалипсис.