– Светик, прошу, не надо! – взмолилась я.
– Врёшь! Не возьмёшь! – рычала разгоряченная подруга. – Орки не сдаются!
– Бросай оружие! – кричали патрульные. – Хуже будет!
– Между нами тает лё-о-д, – вдруг загорланил рядом мастер Йорка.
Лоренс что-то торопливо записывал в блокнот, Тиллиус нервно то снимал, то снова надевал очки, видимо готовясь вступить в бой. А мне казалось, что я нахожусь в дурдоме и всё это: и патрульные и Светка в теле орка и гоблин с магом и летописцем и вообще всё Запределье – это одна моя большая галлюцинация.
– Погодите! – вдруг вскричал Тиллиус и хаос остановился. – Я вспомнил!
Все присутствующие настороженно скосили глаза на юношу, который что-то лихорадочно нашаривал в карманах. «Сейчас, сейчас, где же оно», – бормотал Тиллиус. Не знаю, что искал там наш юный друг, но про себя я молилась, чтобы он нашел это быстрее. Все были так заинтригованы, что не двигались с места и не издавали ни звука. Тишину нарушила пролетевшая мимо и весело чирикнувшая птичка. Зашевелился кто-то из патрульных.
– Давай быстрее, – прошипела я. – Эффект неожиданности заканчивается.
И словно в ответ главный очнулся и гаркнул:
– Именем короля…
– Вот! – воскликнул Тиллиус и поднял над головой, будто знамя, какой-то свиток.
– Что вот? – подозрительно спросил усач.
– Королевское помилование! Эта бумага – королевский запрет на арест, казнь и заключение под стражу предъявителя сего и его спутников.
Такого поворота не ожидал никто. Патрульные стали переглядываться, не зная как им поступить.
– А ну дай сюда! – скомандовал усач и, взяв протянутую Тиллиусом бумагу, стал придирчиво её изучать.
Ожидание было томительным и нервным. Притих мастер Йорка, Светка зависла со своей дубиной, и лишь Лоренс продолжал строчить в блокноте с таким усердием, что кончик его пера подрагивал от возбуждения.
– Подлинное, – наконец вымолвил главный, и я снова начала дышать.
Патрульные расслабились, мы тоже.
– Не знаю, за какие такие заслуги король выдал тебе помилование, но вам сильно повезло. Если бы не бумага, ждали бы вас тюремные камеры, – сказал усач, возвращая свиток Тиллиусу. – По коням, ребята!
Отряд уезжал, а я не могла поверить, что мы вот так легко отделались.
– Тиллиус, я тебя расцелую! – не смогла сдержать эмоций. – Когда ты только успел наколдовать эту бумагу?