– Земляника, пастила, говорите? Очень хорошо! Если бы я знала, что получу такие вкусные подарки, я бы поступала в Убежище не менее трехсот шестидесяти раз в году! – весело воскликнула Кодя, ставя на свободное местечко возле пня поднесенные ей лакомства.
– А вот и живой кузнечик, которого я специально для тебя поймала в лесу, – подходя к новенькой, произнесла в свою очередь Катиша и протянула ей тщательно обвязанную бумагой банку.
Новенькая с живейшим интересом схватила банку.
– Живой кузнечик! Он стоит того, чтобы хорошенько рассмотреть его со всех сторон!
Она осторожно развернула бумагу и заглянула в банку.
– Тише, ради Бога, тише! – закричали девочки. – Он же улетит!..
– Он улетит!.. – вторил им Слава.
– Гав! Гав! Гав! – подтвердил на своем собачьем языке Жучок.
– Да где же он, твой кузнечик? Банка-то пустая!.. – разочарованно протянула новенькая.
Четырнадцать детских голов и одна собачья окружили банку.
Она и на самом деле оказалась пустой. В ней не было никакого кузнечика. Решительно ничего там не было.
– Господа! – воскликнул Слава. – Он или улетел, или его съел Жучок. Жучок, ну-ка, открой рот! – тут же приказал он дружку тоном начальника.
Обиженный Жучок предпочел с оскорбленным видом отойти прочь, нежели открывать рот. Его собачье самолюбие не допускало таких обидных подозрений.
– Ай-ай-ай!.. И незабудок нет, и земляники тоже! – неожиданно вскричала Люся.
Действительно, ни земляники, собранной в лесу Олей, ни незабудок, нарванных всеми детьми вместе, не оказалось около пня, на котором сидела Кодя. Зато на их месте стояла Болтушка и с глупым, но весьма самодовольным видом поглядывала на детей.
– Ах, какая чудесная! – воскликнула Кодя и с размаху обняла овечку.
Болтушке, однако, вовсе не понравилась эта «нежность». Испуганным прыжком она отскочила от Коди и с места в карьер кинулась в чащу.
– Что? Удираешь? Как бы не так! – весело закричала новенькая и, мгновенно вскочив с пня, стремительно помчалась за Болтушкой.
– Я тебя поймаю! Сейчас поймаю! Вот увидишь, глупышка! – смеясь, кричала девочка, продолжая во весь дух мчаться за овечкой.
За Кодей, в свою очередь, заливисто лая, помчался Жучок, не имевший достаточной силы воли, чтобы удержаться на месте при виде бегущих детей.
За Жучком кинулся Слава с отчаянным криком:
– Назад! Назад! Тубо