А ночью началась гроза. Белые и ярко-голубые всполохи разделяли небо надвое. От силы грома, казалось, сотрясались окна. Ляля металась по широкой кровати, ей снился страшный пожар в доме деда. Старый Грин там спокойно лежал на кровати… Грудь его была неподвижна.
Ляля с криком вскочила и метнулась к окну. Сквозь плотную завесу дождя, еле-еле, но всё-таки проглядывалось ярчайшее зарево – пожар в доме Грина.
Это было немыслимо, невозможно, слишком сюрреалистично, чтобы быть правдой. Но тем не менее, это происходило.
– Мама! Папа! – закричала Ляля, забегая в комнату родителей. – Дедушкин дом горит!
– Ляля, не городи ерунды, на улице ливень! – пролепетал отец сквозь сон.
– Да, дочка. Это невозможно. Иди спать, – строго сказала мама, отвернувшись к стене.
Ляля бегом вернулась в свою комнату и рванулась к окну. Огней не было видно: только бесконечный дождь, раскаты грома и отблески молний.
Остаток ночи Ляля провела, как на иголках. Она была уверена, что ей не показалось. "Возможно, это был просто сон во сне?" – думала она, переворачиваясь с боку на бок. "Да нет, бред какой-то. Я видела то, что видела! До утра осталось всего четыре часа. Вот дождусь рассвета и побегу проверять."
Девушка не заметила, как уснула. Наступления рассвета она не заметила по одной простой причине: дождь так и не закончился. Он продолжал лить, будто оплакивая или… привечая кого-то.
Сладко потянувшись, девушка вскочила с кровати. "Вот черт! Уже 11:33! Как я могла проспать! Дедушка!" – думала она, лихорадочно натягивая на ноги узкие голубые джинсы и черную футболку.
– Черт! Дождь не закончился! – воскликнула Ляля, взглянув в окно. – Ай, плевать. Не сахарная же я, в самом деле! Не растаю!
Сделав глубокий вдох, девушка побежала к дому Старого Грина. Холодные капли били по щекам, стекали за шиворот, но Ляля бежала и бежала, пока, наконец, не остановилась перед ним – огромным пепелищем, ещё вчера бывшем домом ее любимого дедушки.