Признаться, я завидовала этим женщинам. Да, они тоже потеряли тех, кого любили, но обе жили надеждой с ними увидеться. Я же осталась в здравом уме, без надежды, без веры, с болью и чувством вины.
Моё возвращение к жизни было долгим и мучительным. После выписки я могла часами сидеть и рассматривать картину – подарок моего Мастера. Девушка в белом воздушном платье, в шляпке с розами сидела, задумавшись, на скамейке у пруда, где плавали лебеди. Ландшафт художник подрисовал уже потом – на деле я позировала в его мастерской. Теперь же я гладила пальцами засохшие краски, словно пытаясь повторить движения любимых рук. Поначалу мать пыталась отобрать картину, но я сопротивлялась с такой яростью, что она, в конце концов, ретировалась и больше не рискнула к ней даже приближаться.
Смириться с гибелью Андрея было трудно. Не легче оказалось привыкнуть и к себе настоящей. Милая девочка, Рита-умница, вылепленная матерью по идеальному шаблону, мучительно умирала. Та же Маргарита, которую я каждый день видела в зеркале, представлялась мне настолько незнакомой и непредсказуемой, что порой меня и саму пугала. Я и сейчас не была уверена, что привыкла к ней полностью. Но Вике именно она, думаю, нравилась больше, чем прежняя. Та, которая писала ей за решётку тёплые письма, без единого упрёка…
Заснула я, к своему удивлению, очень скоро. Я не слышала, как Вика пришла, помылась и легла спать.
Проснулась я оттого, что услышала голос Вики:
– Просыпайся, Рита! Завтракать пора!
– Как? Уже? – я сонно потянулась.
Вика была уже одета и причёсана.
– Ты уже встала?
– Уже и на утреннюю зарядку успела.
Что делать? Пришлось быстро вставать, умываться, заправлять постель.
– Я вчера даже не слышала, как ты пришла. На дискач ходила?
– Да нет, – ответила Вика. – Мы после фильма ещё на палубе постояли, поболтали. Кстати, очень интересный парень!
– Надеюсь, не Сашуля номер два?
– Да ну! Сашуля ему и в подмётки не годится!
Сашуля – Викина первая любовь, рок-музыкант. Мать, помню, как увидела его фотку – пришла в ужас, ну и я вместе с ней. Но моя сестра оказалась твёрже, чем я в своё время, и даже слыша с обеих сторон о своём вопиющем бессердечии, не перестала с ним встречаться. Правда, в конце концов, она его всё-таки послала. Под шикарным образом, как оказалось, скрывался пустой халявщик, да к тому же ещё и любитель выпить.