– А… что будет?!
– В окно стучать будут. Могут говорить «Открывай». Но ты не смей открывать. И не смотри ты на свой страх. Не смей.
– Хорошо, хорошо… ты тоже не бойся.
– Эх-э… а я и не буду.
– Почему?!
– Живу я так уже долго-долго. И ничего страшного. Живу же как-то.
– Живёшь.
– И ты месяц проживи.
– Ладно.
– И ещё кое-что помни.
– Что?!
– Запомни.
– ДА ЧТО?
– Внучка…
– Что?!
– У страха велики глаза.
– Ага. Я знаю. Ха-х.
– Знаешь?!
– Да. Я многое знаю.
– Ты, милая, институт уже закончила?– спросила женщина, ставя на стол тарелку с горой блинов, от которых шёл пар.
– Да.
– Работу какую нашла?!
– Я врачом буду.
– Ох, какая у меня внученька-то! Я тоже врачихой работала до восьмидесяти двух лет. Я хирургом была…
– Я тоже буду.
– Когда устраиваться пойдёшь?!
– Да после лета, наверное.
– Правильное решение. Отдохни и расслабься.
– Больше не смогу же, верно?
– Но будут же выходные?!
– Наверное.
– Будут, будут.
– Тётка…
– Что?!
– А эти блины ты сама напекла?!
– Сама, сама, внученька.
– ОГО…
– Что?!
– Как много!!!
– Сорок штук.
– СОРОК?
– Да.
– Тётя… ты у меня самая лучшая…
– Не хотела, чтобы ты боялась. Девочка моя, я ведь сама боюсь. Но больше не смерти, а того, что я ведь даже не знаю, кто там, за окном. Возможно, это и вправду алкоголики, а возможно… возможно и нет.
Женщина замолчала. Сердце Дашки забилось и ком встал в горле после тёткиных слов. Приехала, называется, в деревню… отдыхать… а тут не отдых, а всплеск адреналина какой-то… окна зашторить, двери закрывать… что-то ненормальное или алкоголики… теперь понятно, почему сестра Дашки не захотела ехать в эту деревню… ну ладно… Даша всё-таки надеялась на то, что всё-таки, это в самом деле просто пьяные люди.
Но что ЭТО?
Что?
– Внучка…
– Да, Тётка? Что случилось?
– О чём задумалась?!
– Да… обо всей этой ситуации думаю.
– А… это правильно, правильно.
– Да?
– Думай… а на стуки в окно не реагируй.
– На какие стуки?
– Узнаешь сегодня ночью.
– Хорошо.
Даша улыбалась, хотя умом своим и понимала, что ночью весело не будет в деревне. В окно, по рассказам тётки, будут стучать. Это значило, что Дарья месяц не будет спать в ночное время суток. И от этой мысли Дашке Сидоровой становилось грустно и обидно. Даша, едя один блин за другим, пыталась успокоиться. Не получалось. На Дарьиной душе словно кошки скреблись. Даша просто хотела уехать из этой деревни поскорее и навсегда забыть об алкоголиках и стуках в окно. Ещё ничего не начиналось, а Дарья уже думала о неблагополучном конце ночи. Успокаивало Дашку лишь то, что никто в деревне ещё не умер, значит и Даша тоже останется жива и уедет домой, как ни в чём не бывало.