На кладбище выроют неглубокую яму, сбросят туда труп в мешке и завалят его землей. В могильную насыпь воткнут палку с фанерной табличкой, на которой краской выведен номер. Ни имени, ни фамилии, просто труп. Был когда-то, жил такой человек Артем Игоревич Дмитриев, а куда делся – никто не знает. Хотя, конечно, в канцелярии все бумажки подшиты и в одной из них значится номер захоронения. Как положено.
Родителям же отправят сухое письмо с подписью и печатью, в котором доведут до их сведения, что приговор суда в отношении их сына приведен в исполнение. И хватит с них.
Артем шагнул вперед, и дверь за ним закрылась, отсекая расстрельную камеру. Он остановился, оглянулся – двери не было. Сделал шаг назад и внимательно осмотрел стену – нет двери, и всё тут. Вообще нет, только гладкая стена без единой щелочки. Он потрогал камень, ничего не почувствовал, пожал плечами и обернулся к позвавшему его мужику. Вот только никакого мужика в коридоре тоже не оказалось. Ход вел куда-то дальше, метров через пять поворачивая направо. Артем подумал, что мужик ушел вперед, и пошел в единственно возможном направлении. Сверху на шнурах свисали голые лампочки ватт на двадцать пять – не более, но Артем все видел очень хорошо.
Впрочем, смотреть особенно было не на что. Он дошел до поворота и встал. Вперед, насколько хватало глаз, простирался абсолютно пустой коридор. Мужика не было. Артем обернулся и вздрогнул: прямо у него за спиной была глухая стена, словно он только что не прошел несколько метров.
Выбора не было, путь был только вперед. Артем присел на пол и пола тоже не почувствовал. Тогда только ему пришло в голову посмотреть на себя. Он словно бы светился каким-то внутренним светом и тело по краям казалось размытым, как бы окутанным этим ровным, мягким и абсолютно белым свечением. Он дотронулся рукой до собственной ноги, и рука прошла сквозь нее, не встречая препятствий. Но при этом дальше уперлась в пол.
И еще. Он был совершенно голым, но между ног не было никаких признаков половой принадлежности, как у куклы – ровная, закругленная поверхность. Странно, но Артем не удивился. Видимо, способность к удивлению на сегодня исчерпана. Он погладил руками голову и лицу. Вроде бы голый на ощупь череп – рот, нос, глаза, уши. Но стоило чуть надавить, как рука проходила насквозь. Так, словно это было не тело, а лишь некая видимость, обладающая минимальной плотностью. На всякий случай он все же провел рукой между ног и убедился, что там ничего нет. Видимо, никакую нужду справлять для него больше не было необходимости.