Нужно спешить.
От размышлений меня отрывает Руфь.
– Что ты задумал?
– Ты о чем?
– Ты смотришь на нее так, будто прощаешься. Не уверен, что увидишь ее?
– А для малявки ты умна.
Улыбаюсь девчонке и пропускаю к кровати Авроры. Она присаживается на корточки и вплетает в пшеничного цвета волосы спящей девушки белые маргаритки. Не думаю, что они настоящие, для маргариток слишком холодно.
– Ей идет, правда? Она ассоциируется у меня именно с этими цветами.
– Не стоит, Руфь. Ей может стать плохо в ближайшие часы и тогда она перестанет выглядеть так, словно сошла со страниц сказки. Я просто хочу предупредить тебя, чтобы ты была готова.
– Я готова.
– Случится коллапс легких, она закашляется, изо рта пойдет пена. Кровь может хлынуть изо всех отверстий. Ее кожа посинеет. Она будет биться в конвульсиях, будет умирать у тебя на глазах. Ты готова?
Я хочу ее напугать, быть уверенным, когда станет совсем плохо, Руфь не сбежит и не оставит Аврору на произвол судьбы.
В ответ на мои слова она только усмехается и продолжает вплетать в волосы Авроры маленькие цветочки. Я еще раз бросаю взгляд на спящую возлюбленную и направляюсь к выходу из комнаты.
– Когда за Джеймсом придут, ничего не предпринимай. Не высовывайтесь, мне ли тебе рассказывать, что Стражи сделают, если обнаружат двух Смертных на третьем уровне. Ты и твой парень ничего не сможете сделать. Не дай им узнать, что Аврора лежит в этой комнате.
– Кит не мой парень. – бросает мне в спину Руфь.
Самый главный плюс денег – ты можешь позволить себе все. Деньги у меня есть, и я смог позволить себе преодолеть расстояние от Византии до замка Блэка за пару часов на персональном планолете. За время полете я делал то, чего делать совершенно не следует в сложной ситуации. Накручивал себя. Слишком часто представлял, что будет, если мне не удастся задуманное. От этого даже разболелась голова, я буквально чувствовал, как натягиваются мои нервы. Все очень плохо и к гадалке не ходи, но нервничать нельзя, терять контроль. Жизнь Авроры зависит от меня.
Стою в кабине пилота. При нем перечисляю деньги на счет, он знает, не стоит трепаться обо мне. Он не знает моего имени. Я его. Так мы и работает уже на протяжении нескольких лет. Пилот исполняет мои просьбы. Я плачу.
– Когда мне вернуться за вами? – его холодное фарфоровое лицо не выражает ничего кроме рабочего интереса.