Яблоко – шарообразное расширение языка, употребляется непосредственно для звукоизвлечения.
Струна или трос – гибкая подтяжка, крепящая язык на пульте.
Пульт – рабочее место звонаря.
Настройка – установка звонницы и оборудование рабочего места. Так же – очищение звучания колокола.
Тон – основная нота в звуке колокола.
Обертон – сопутствующая нота в звуке колокола.
Диссонанс – перекрытие звуков разных инструментов.
Резонанс – гармоническое слияние звуков разных инструментов.
Звон – звук, издаваемый колоколом. Так же и арка, в которой расположены колокола.
Кампан – то же, что и колокол.
Било – деревянная доска, в которую ударяют деревянными молоточками.
Клепало – подвесной металлический аналог била.
И поговорим, немного, о том, чем же для нас, людей воцерковленных, является колокольный звон. Прежде всего, для меня, звон колоколов – это проповедь о Христе. И в этом рассуждении я категоричен. Вдохновенные речи наших священников и архиереев слушают и надеюсь, слышат, лишь те, кто пришел на Богослужение. Для них проповедь не актуальна, ведь они и так в некоторой полноте являются православными. И потому, для них проповеди составляются в форме подкрепляющих духовную жизнь рекомендаций. А как же быть с теми, кто еще блуждает во мраке? Тысячи слепых несутся по городу, гонимые бурными ветрами житейских проблем. Что может заставить их остановиться и заглянуть в бесконечно светлую реальность бытия, в котором есть Бог, спасающий нас и утешающий нас в несении наших бремен? Колокол – голос Церкви, своим радостным и величавым громом рассекает шумный рокот житейского моря. Звон, особенно звон красивый и гармоничный, слышат все. И как знать, может, именно исполненная в музыке металла проповедь, невольно произнесенная вами, обратит взоры слепцов к истинному Свету? Поэтому, наше отношение к колокольному звону и звонарскому искусству – в целом, не должно нести характер развлечения, приятного досуга. Учивший меня премудростям колокольного дела монах Августин, насельник Казанско-Богородицкого Жадовского монастыря, однажды сказал мне, что звонарь, ударяющий четыредесятикратный благовест перед Всенощным бдением, стоит на ровне со священником в храме, ибо собой являет образ Ангела, возвещающего кончину ветхого мира и приход полноты Откровения о Христе, а гулкий бас благовестника – трубы, описанные евангелистом Иоанном Богословом. Как же трепетно теперь отношусь я к каждому удару колокола, пусть и самого маленького. Ведь звон некрасивый или несвоевременный подобен пустой болтовне глупого человека. Она никому не нравится, только утомляет слушающих.