приходит твой человек.
Он не отличим от прочих —
но только на первый взгляд.
Ты понимаешь вдруг точно,
что с ним нет пути назад.
С ним только вверх, только к звездам,
к лучшему и к себе.
С ним ничего не поздно,
это твой человек по судьбе.
Стирается все, что было
и жить начинаешь тогда —
когда твоя жизнь так внезапно
обретает свои берега
70.
Погружаясь в сон, попрошу у сказки
кружечку тепла и поярче краски.
Безмятежный дух позовет на волю,
легкую, как пух – унесет на море.
С чайками паря, на песчаном пляже
брошу якоря. Солнышко намажет
яркими драже переливы неба.
На пустой меже накрошу им хлеба.
Пеною морской обесцвечу краски
и вернусь домой, вспоминая сказку…
71.
Послевкусье у праздника – какое оно?
Пьянящее, терпкое – словно вино.
Сильное, дерзкое – словно каприз.
Послевкусье у праздника – мой главный приз.
Засыпанный снежным сиянием звезд,
с запахом елки, мой главный вопрос —
посланный в небо, ответ получил
и счастье-награду мне в руки вручил.
И растекается в сердце тепло,
нежность, любовь – столько всего…
Важное – здесь, любимые – мы,
встретились вдруг посредине зимы.
И лишь снежинок круговорот
вдаль провожает старый наш год.
Молча стоим и смотрим в глаза…
В молчании – сила, бессильны слова.
Праздник прошел, но в сердце у нас
яркий огонь, он не погас.
Как драгоценность – но без цены.
Счастье в подарок – это ты…
72.
Грусть разливается в воздухе,
словно серое марево.
Идет крадущейся поступью,
радость скрывая, как жалюзи.
Все очертанья насущного
становятся тускло-ломкими,
а крепкие стены несущие —
дрожащею соломкою.
Впивается ненавязчиво
через раскрытые поры.
Все так вокруг обманчиво,
дарители – словно воры.
Грусть стылой поземкой
откуда приходит – не скажет.
Накинув на душу веревку,
все новые петли вяжет.
Но я встряхнусь, я не сдамся —
я грусть приглашу выпить кофе.
Потом покорю ее танцем
и увезу на море.
Там, с волною сливаясь,
она уплывет к закату.
И я скажу, с ней прощаясь:
«Грусть, все проходит когда-то»
73.
В объятьях твоих, в исступлении веры —
как это волшебно, пьяняще, без меры.
Хочу постоянно – и ночью, и утром.
В объятьях твоих я летать всегда буду —
по первому зову твоей верной птицей,
сначала несмело – как будто мне снится.
Потом – откровенней, разнузданней, жарче
и каждый полет все яростней, ярче.
И в каждой минуте блаженства истомы
тебя обнимаю – во мне будь, как дома.
Во мне оставайся, чтоб силы набраться