Миша установил на комоде маленькие колонки. Из сумочки, висевшей на поясе джинсов, он вынул плеер и воткнул в него кабель. Раф краем глаза увидел в сумочке пистолет.
– А ты табельное с собой носишь? – спросил он.
– Да, – коротко ответил Миша и застегнул сумочку, дав понять, что не даст подержать в руках.
– Только сильно не включай, – сказала Лера, – а то там Карина спать, наверно, легла.
Миша выкрутил колонки на низкую громкость, налил себе ещё виски и начал полушёпотом напевать:
– …я поймал реального глюка, ты, баскервильская сука…
Карина не спала. Прижав ноги к груди, она сидела на кровати, теребила отогнутый краешек пледа и смотрела на своё отражение в стоявшем у стены трюмо. Через плотную дубовую дверь доносились голоса. Миша взахлёб травил какую-то историю.
– Короче, вызываем СОБР на баню… – рассказывал он.
– Хорошее начало, – подметил Раф.
Закончив один рассказ, Миша начинал другой; иногда его прерывал хохот.
В щелях дома завыл ветер. Внезапно, от резкого порыва, распахнулись оконные створки; звякнуло стекло, чуть было не разбившись. Тени в спальне пошли ходуном, синхронно с качавшимся на потолке плафоном. Ветер гнал в комнату прохладный воздух, колыша кружевные занавески.
Странно, – подумала Карина, посмотрев на закрытую дверь. Откуда сквозняк?
Почувствовав, что мёрзнет, она поднялась с кровати и, поверх майки, накинула на себя плед, байковый, приятный на ощупь. Шёпот листвы за окном говорил чьим-то голосом, звучавшим где-то в глубине сознания, как в полудрёме. Кто-то протяжно и хрипло произнёс:
– КааРииНаа…
Под туфлями скрипнули половицы. Шагнув к окну, девушка выглянула наружу. В ночной темени и тумане угадывалась только очертания раскинувшегося повсюду леса.
– КааРииНаа… – вновь принёс ветер из темноты, – иидии-кнаам…
– Кто здесь? – крикнула девушка в ночь.
В ответ звучал лишь натужный хор листвы.
Карина выглянула чуть подальше и посмотрела вниз; расстояние от подоконника до земли было меньше метра. Не долго размышляя, девушка подняла плед повыше, задрала юбку и, держа одной рукой скомканный подол, вылезла из окна. Потом снова закуталась в плед, огляделась и второй раз прокричала во тьму:
– Кто здесь?
Эхо растворилось в тумане. Ветер поутих.
Пошатываясь на вонзающихся в рыхлую землю каблуках, девушка прошла мимо закрытых окон, за которыми горел свет и веселились её друзья. Почти на ощупь дошла до калитки, миновала её и остановилась возле лериной машины.