– С помощью глаголицы, однако, можно читать по-сербскохорватски. А этрусскими буквами по-латыни – нет.
– Ну, это если воспринимать этрусский алфавит как буквенно-звуковой. А если он слоговой – по типу иероглифического? Все мучаются, расшифровывают… А может, надо посредством латыни кодифицировать эту слоговую азбуку?
– Вы пробовали?
– Я не знаю латыни. Но считаю весьма возможным, что римляне сначала писали слоговым письмом, а потом буквенным, как и древние греки в свое время.
– Не могу спорить, поскольку тоже не знаю латыни. Но небезызвестный Гриневич, который читает этрусские надписи с помощью праславянского слогового письма, наверное, поспорил бы.
– Гриневич – шарлатан.
– Может быть. Только у него есть переводы с этрусского, пусть порой и диковатые, а у нешарлатанов их нет. Латыни не знают или чего-то еще…
– Намек понял. Но мне это, честно говоря, по барабану. Не вижу ничего хорошего, если этруски действительно существовали. Какая-то тоска от них, безысходность… Заражаешься… Может, неслучайно название Тоскана – этрусского корня? А у нас в городе, знаете, и без всякой «тосканы» невесело.
– Я заметил. Однако вернемся к конференции. Как формировался список приглашенных? Из чего вы исходили, выбирая того или другого?
– Я-то не из чего не исходил. Выбирали ректор и Хачериди. Но вас, между прочим, нашел именно я. Павел Трофимович поручил мне выловить из Сети имена всех, кто пишет об этрусках. Интернет выдал мне и вас как автора главы об этрусках из книги о праславянах. Ректор вашу кандидатуру утвердил. Вот и всё.
– А были и такие, которых он не утвердил?
– Были, конечно.
– И кто, если не секрет?
– Ну… Гриневич этот ваш. Фоменко, Носовский.
– А, они ведь теперь этрускологи! Ну, вы, наверное, их сами предложили, без всяких поисков в интернете?
– В общем, да. Но я их не лоббировал, как не лоббировал и вас. Я всех, кого надыбал, включил в алфавитном порядке в один аннотированный список, а ректор с Хачериди над ним колдовали. Кого-то вычеркивали, кого-то добавляли от себя. По какому принципу, не знаю. Отсекали так называемые крайности, наверное.
– Значит, душою идеи были ректор и Хачериди. Они действительно интересовались этрусками?
– Хачериди интересовался тем, чем интересовался ректор. А вот Павел Трофимович интересовался этрусками сам по себе. Кажется, кое-что понимал в них. Но проект его доклада всё равно писал я.