Женька обычно держалась от сарая подальше, не пошла бы сюда и сейчас, если бы не безвыходное положение: она не могла уйти совсем – следующим уроком шла ненавистная физика, и на ней следовало появиться. В школе не спрячешься, да и перед входом долго не проторчишь – охранник то и дело выходит на крыльцо. Одним словом, крыша сарая была единственным Женькиным спасением.
Только было собралась хоть на полчаса покинуть эту вселенную и послушать музыку, как выяснилось, что наушники скрутились в самый тугой узел в мире, ветер достает и на крыше тоже, а на телефон ежеминутно приходят сообщения от Мирославы – соседки по парте – и Вадика Сухова. Оба имели самое непосредственное отношение к школьному телевидению и, как настоящие журналисты, интересовались всем необычным.
Не отвечая на сообщения, Женька хмуро распутывала провода наушников, слушая приглушенные мотивы знакомой мелодии, пока не стало понятно, что сегодня бесполезно ждать успеха даже в самом маленьком и незначительном деле.
«Everything’s gonna be alright[1]», – пел низкий женский голос откуда-то из девяностых, опровергая все ее пессимистичные мысли. Мысли почему-то не особенно опровергались, и Женька глубоко вздохнула, стараясь не порвать хрупкий зеленый проводок в припадке нервной истерики. В итоге оставила наушники в покое и легла на крыше сарая на сложенные под головой руки.
– Ну и что? Что должно быть в порядке?! – спросила она у неба. Небо промолчало.
* * *
– С чего ты взял, что я имею к этому отношение, а? Нет, ну надо же… родной брат – и предатель.
– Фальшивишь, братец, – выделяя последнее слово, сказал Артур. – Не надо считать, что ты умнее окружающих.
– Но ты же себя считаешь умнее, разве нет?
– Хватит валять дурака! – разъярился Артур и стянул с шеи фотоаппарат, включил и сунул в лицо брату. – Ничего не скажешь?
Денис пару мгновений смотрел на фотографию, а потом перевел спокойный взгляд на братца.
– Если бы жертвы твоего шпионажа увидели эти фотки, кому-то точно заткнули бы рот.
– И что же я слышу? – хмыкнул Арт. – Кажется, это угроза?
* * *
Артур Раевский часто смотрел на мир сквозь окошко видоискателя. Это окно было ничуть не хуже реального, даже позволяло увидеть множество вещей намного яснее. Он раньше других узнавал о расставаниях одношкольников, замечал мелкие грешки, вроде курения за углом школы, разборки в темных коридорах и еще массу всего запечатленного в памяти фотоаппарата. Его объектив улавливал чувства и эмоции, которых Артур не понимал и в которых не хотел разбираться. Все сделанные кадры Арт сохранял в своем архиве и, замечая нечто необычное, со смешком представлял, как многие в школе – любители тайн и сплетен – отдают за них почти всё что угодно.