В виду особой дерзости и опасности этого преступления дело не только забрали из милиции и передали в ОГПУ, но его взял на личный контроль товарищ Киров С. М., секретарь Ленинградского Губкома ВКП(б).
– То, что дело передали в ОГПУ это очень серьезно. Обычно в этих случаях виновного находят, или, в крайнем случае, назначают. Разобраться, что основными виновниками и вдохновителями диверсии являешься ты с Павлом, чекистам не составит особого труда. Но так как ты и Павел все же еще малолетки, то отвечать за них будут взрослые, то есть я и отец Павла. Александра Матвеевича и Павла, возможно, только посадят, лет эдак на 20–25 без права переписки, а вот меня грохнут однозначно. И не посмотрят на то, что я числюсь лучшим детективом по Выборгскому району. А всю нашу семью репрессируют как контрреволюционеров и их родственников. Тебя и маму посадят всерьез и надолго, а твою миленькую сестренку Настеньку отправят в детдом, – с горечью произнес Роман Константинович.
От этих слов у Бориса перехватило дыхание, и слезы потекли по его щекам двумя ручьями, что никогда раньше за ним не замечалось. – Что же нам делать папа? Есть ли выход? – дрожащим от страха голосом спросил Борис.
– Выхода нет, но есть надежда – ответил Роман Коженков. – Дело будет курировать секретарь Ленинградского Губкома ВКП(б) Сергей Миронович Киров. А он, говорят, человек не только умный, но еще и гуманный, что является большой редкостью в наше время. Это значит, что он вполне может закрыть и наше дело с цистерной, и дело с решеткой Летнего сада, списав их на избыточный пионерский энтузиазм.
– А ты Боря, как только наступят летние каникулы, поезжай в деревню к дяде Николаю на все лето, пока тут не затихнет эта шумиха – предложил старший Коженков. – Я согласен папа, буду там работать как зверь, лишь бы все обошлось! – искренне воскликнул Борис.
Всю эту историю и свои переживания Боб Коженков рассказал Павлу перед отъездом в деревню Финев луг, недалеко от поселка Тесово – Нетыльский Новгородской области в середине мая текущего 1928 года.
Прохор с интересом выслушал все эти истории, а когда Павел сказал, что история с металлоломом благополучно завершилась, заявил, что это произошло с Божьей помощью, так как за диверсию на объекте стратегической важности действительно карают с особой жестокостью, невзирая на чины и звания виновных.