– Аллах-Аллах, я за этим ездил в эту холодную страну? – Эмре лукаво улыбался, – спроси меня, как игра, как команда. А ты что спрашиваешь? Я сегодня только прилетел. Рейс задержали. Об этом спроси. – Он по-восточному покачал головой от плеча к плечу и поцокал языком.
– Ах, мой брат, я знаю, что ты зануда, – Демир смеялся, – но что ты на девушек не смотрел, ни за что не поверю! – Демир сам был падким на прекрасный пол. Он считался не таким красавцем как Эмре, но умел быть очень обаятельным и говорить сладкие речи, которые так нравятся женщинам. Парень являлся полной противоположностью Эмре. Его рыжеватые волосы были коротко острижены, лицо всегда гладко выбрито. Ростом он был ниже друга на целую голову, но имел подтянутую спортивную фигуру и такую живость во всех движениях, что над ним подшучивали близкие, сравнивая его с динамо-машиной.
– Брат, девушки в Москве очень красивые, очень. Но мне больше нравятся женщины зрелые и умные. Которые не бегут за мной, не бросаются мне на шею с просьбами сделать селфи или расписаться на груди. – Эмре прищурил глаза и снова покачал головой, скривя губы в смешную гримасу.
– А, женщины! В смысле мамочки? – Демир хохотал. Он был простой парень, добрый, хороший, но жил не особо задумываясь над чем-либо. Особенно над чувствами. Мысли и желания его были понятны и несложны. Хоть они и дружили с Эмре с детства, эти парни были совершенно из разных миров.
– Что тебе говорить?! Ты не поймёшь, одноклеточный, – Эмре обнял друга за плечи, – я запал, брат, на синие глаза. Просто сердце горит! – Взгляд его увлажнился, и отблеск фонарей в них делал глаза блестящими. Весь облик молодого мужчины в эту минуту излучал какое-то нетерпение и страсть.
– К синим глазам что-то ещё прилагается? Ноги, грудь, губы? – Демир поддразнивал друга.
– К синим глазам, дружище, прилагается всё, что мне нужно, но не будем об этом. Тебе это неинтересно. Куда мы едем, брат? – Эмре сменил тему.
– Сейчас увидишь! – подмигнул Демир.
Машина свернула с шоссе и направилась в сторону порта. Через четверть часа они запарковались, Демир взял вещи из багажника, и мужчины направились к яхтам.
В порту в этот вечерний час стояла атмосфера богемной романтики. Чернеющее море отдавало свой нагретый солёный запах и дышало лёгким бризом. Фонари бросали в воду свои покачивающиеся отражения. Кое-где на пришвартованных яхтах горел свет, сидели и смеялись компании, где-то негромко играла музыка. С нескольких яхт на проходящих мужчин обернулись и перешёптывались, узнавая в высоком крепком красавце знаменитого баскетболиста и медийное лицо Эмре.