– Как вы себя чувствуете? – Эмре передал Лизе платье, оставаясь на пороге. – Вот, чистое и сухое. Вы поужинаете со мной?
– Я очень вам благодарна за заботу и помощь, – она помолчала и холодно продолжила. – Действительно, это очень благородно с вашей стороны. Мне нужно переодеться и попасть в город. – Таким голосом и интонацией она разговаривала с назойливыми рекламными менеджерами: вежливо, но твёрдо отказывая и давая понять, что продолжать разговор не имеет смысла.
– Да, конечно. Я буду ждать вас внизу и провожу на пристань. – Эмре уже развернулся было, чтобы уйти. И тут в сердце кольнуло. Это было разочарование. Как-то не привык он, что женщины его отталкивают. По крайней мере, последние лет пять он был мечтой тысяч самых разных женщин – от девочек пятнадцати лет до их мам под пятьдесят. Конечно, он никогда этим не пользовался, всегда был с женщинами подчёркнуто вежлив и предупредителен. Будучи брезгливым от природы, Эмре не имел беспорядочных связей. Но такая холодность его даже разозлила.
Он обернулся. Лиза уже почти закрыла дверь, и он видел её только в щель. Она стояла с опущенной головой и плечами и продолжала медленно закрывать дверь. Эмре, не раздумывая, взялся за ручку и быстро вошёл. Закрывая дверь, он задел выключатель и погасил свет. Он стоял, прислонившись к стене и держа руки за спиной. Глаза его блестели в темноте, лицо выражало смятение. Лиза не вскрикнула, не отпрянула, не закричала. Она стояла в темноте всё так же с опущенной головой и молчала.
– Лиза! – его голос – низкий, слегка хриплый – был такой бархатный, тихий и призывный, что женщина пыталась собрать все свои силы, боясь поднять глаза на него и не двигаясь. Она понимала, что сейчас любые слова о том, чтобы он немедленно уходил, (Как он вообще посмел вломиться к ней?!), что она взрослая уважаемая женщина, а не какая-то там доступная девчонка, прозвучали бы глупо и неуместно. Всё это и так было понятно. Как и то, что он имел сейчас все права на неё. Потому что эта женщина, лишённая в своей жизни любви мужчины, нежности и ласки, никогда не принадлежала никому по-настоящему, по влечению сердца. На удивление, Лиза не ощущала сейчас той внутренней борьбы, как полчаса назад. Она смирилась с мыслью, что если он дотронется до неё, она не сможет его оттолкнуть. Все мысли о том, что он очень молод, что они незнакомы, что он мусульманин улетучились из её сознания.