– Нет, дядь Коль, задумалась просто.
– А-а-а… Думай меньше, больше по сторонам смотри. Увидимся!
– Всего хорошего! – попрощалась с водителем.
Хлопнула дверью минивэна и поплелась в сторону дома. Я старалась не шуметь. Как можно тише отперла замок и вошла в квартиру.
Раньше в коридоре всегда пахло ароматизатором для воздуха с запахом сирени. Маме нравился этот аромат и мне тоже.
Сейчас же в нос ударил запах табака. Виктор опять курил в квартире. И судя по крепкому запаху спиртного, Виктор не только курил.
Из-под двери кухни виднелась полоска света. Я тихо прошла по коридору.
– А-а-а… Нашлялась! – донеслось мне в спину.
Я мгновенно оглянулась, вглядываясь в лицо мужчины. Красноватое и немного опухшее. Видимо, Виктор уснул щекой на столе – на щеке отпечатался след от рукава.
– Деньги принесла? – дыхнул в меня перегаром «брат».
Надоело.
– Нет. А ты принес? – спросила я.
– Хули я должен тебе деньги отдавать? – возмутился Виктор. – Это ты пришлая детдомовка. А я у своей родной мамки на хате!
– Мама не видела тебя несколько лет. Ты появился только на похоронах, устроенных не тобой! – твердо заявила я, сжимая руками ремень сумочки.
– Не суй свой нос в дела моей семьи, поганка! – сипло ответил Виктор, закашлявшись. – Отсюда уйдешь ты, а не я. У меня семья и дети. А ты без семьи. Тебе не нужно столько свободного места.
Виктор поскреб щеку и гнусно ухмыльнулся.
– Такой, как ты, и угла в коммуналке хватит. Привыкла же в детдоме по углам тариться, да?
– Не тебе судить, кому и сколько хватит, Виктор. Советую тебе еще раз подумать…
Он двинулся ко мне резко и быстро. Схватил за локоть и толкнул к стене, прижав своим телом.
– Ты, шмара, советы мне не раздавай. Я в них не нуждаюсь…
Мясистое лицо Виктора находилось слишком близко от моего лица. Горячее дыхание, полное перегара и запаха гнилого мяса, мерзкой струей пронеслось по щеке.
– Отодвинься! – попросила я, стараясь не дышать.
Виктор и не подумал сделать этого. Наоборот, придвинулся еще ближе, зажимая крупным, но рыхловатым телом взрослого мужчины.
Паника медленно, но верно захватывала в плен. Где Аня? Где жена Виктора? Почему эта чутко спящая грымза не вылетела из спальни с перекошенным от злости лицом?
– Если денег нет, можем и договориться, – пробормотал Виктор, сально улыбаясь. – По-братски уступлю тебе в цене…