Я мысленно простонала. Ей было около семидесяти лет, судя по сгорбленной фигуре и одежде, состоявшей из шерстяной темно-зеленой потертой юбки, серой блузки и цветастого платка на голове.
Однако лицо было удивительно гладким и румяным.
– Здоровствуйте, – сказала она сиплым, чуть дрожащим голосом, и я заметила, что большинство ее зубов блестело золотом.
– Я сегодня приехала без записи, – начала объяснять дородная женщина, стоявшая рядом со мной. – Но, надеюсь, вы меня примете. Это вопрос жизни и смерти.
Я недоверчиво посмотрела на нее. Не подозревала, что даже у шептухи можно встретить обманщиц, которые в поликлиниках убеждают других пациентов, что у них запись на более раннее время. Действительно, что тут такого?
– А ты? – обратилась ко мне шептуха.
– Меня зовут Гослава Бжузка. Я приехала к вам на годичную практику. Прошу прощения за опоздание, у меня были небольшие проблемы с транспортом.
Старуха посмотрела на мои грязные ноги и пыльный плащ, улыбнулась и пригласила в дом нас обеих.
Как ни странно, внутри хата выглядела вполне прилично. Комната была просторной и очень чистой. Один угол занимала угольная печка, на которой в большом горшке что-то медленно томилось. В центре стоял круглый столик, накрытый белоснежной скатертью, и несколько кривых стульев. Шептуха и женщина сели за стол. Мне же старуха указала на низкую лавку у приоткрытого окна.
Я прищурилась. В помещении было очень темно, так как закрытые ставни весьма успешно не пропускали свет. Комнату освещали только масляные светильники, расставленные в стратегических местах. Их теплый, слегка подрагивающий свет создавал немного пугающую атмосферу.
Я села, положила сумочку на колени и стала осматриваться по сторонам. Приятно пахло травами и сушеными грибами, которые были развешаны на балках под потолком. Сервант, стоявший напротив меня, ломился от скляночек и коробочек. В некоторых банках плавали странные вещи, к которым я решила не приглядываться.
– Слухом. – Шептуха положила обе руки на стол и посмотрела на свою собеседницу.
– Корова не дает молока, – пояснила женщина. – Всегда давала его много, а эти два дня – ничего. Я начинаю серьезно беспокоиться.
– Порой коровы-те давши много молока, а порой совсем цутоцку, так цто подоити их трунно, – заявила старуха.
Тучная женщина не дала сбить себя с толку.