Приближение чужих мыслей я услышал раньше, чем сопровождающие их шаги. Они вызывали лишь легкий шорох рыхлого снега.
Меня не удивило то, что Таня последовала за мной сюда. Я знал, над предстоящим разговором она размышляла последние несколько дней и откладывала его до тех пор, пока не поняла, что именно хочет сказать.
Она внезапно возникла в поле зрения на расстоянии шестидесяти ярдов, вспрыгнув на верхушку выступающего на поверхность черного скального пласта и балансируя там на подушечках босых ступней.
Ее кожа серебрилась при свете звезд, длинные белокурые с рыжинкой кудри отливали розовым. Поблескивая янтарными глазами, она высмотрела меня, наполовину зарывшегося в снег, и ее пухлые губы медленно растянулись в улыбке.
Изумительная красота. Если бы я в самом деле мог оценить ее. Я вздохнул.
Она оделась не для человеческих глаз; на ней были лишь тонкая ситцевая кофточка и шорты. Присев на корточки на выступе камня, она коснулась его пальцами рук, и ее тело сжалось, как пружина.
«Пушечное ядро», – подумала она.
И ввинтилась в воздух. Ее силуэт превратился в черную изогнутую тень, грациозно вращающуюся между мной и звездами. В клубок она свернулась прямо перед тем, как рухнула в соседний высокий сугроб.
Вокруг меня взвихрилась метель. Звезды померкли, меня накрыло толстым слоем ажурных кристалликов льда.
Я снова вздохнул, втягивая кристаллики вместе с воздухом, но не сделал попытки выбраться из-под снега. Темнота в сугробе не портила вид и не меняла его к лучшему. Я по-прежнему видел все то же лицо.
– Эдвард?..
Снег вновь взметнулся – Таня спешила откопать меня. Она смахнула с моей кожи снежную пудру, стараясь не встречаться со мной взглядом.
– Извини, – пробормотала она. – Это была шутка.
– Я понял. Смешно.
Уголки ее губ опустились.
– Ирина и Кейт считают, что я должна оставить тебя в покое. Думают, что я тебе навязываюсь.
– Нисколько, – заверил я ее. – Наоборот, это я веду себя невежливо – до отвращения невежливо. Мне очень жаль.
«Домой едешь, да?» – мысленно спросила она.
– Я еще… не решил окончательно.
«Но здесь ты не останешься», – в этой мысли читалась грусть.
– Не останусь. Похоже, это… не помогает.
Она надула губы.
– Все из-за меня, да?
– Нет, конечно.
Само собой, задачу она мне не облегчала, но единственным подлинным препятствием на пути к ней было лицо, которое неотступно преследовало меня.