И еще более глупо сейчас думать о том, что раз так… раз так, то почему бы просто не побыть рядом, вообразив на час-полтора, будто они вместе? Выбрались вот в город, за продуктами и по делам.
«Какая я жалкая, – подумала Саша, скривившись и отвернувшись, чтобы он не увидел ее гримасу. – Но это только сейчас. А после этой поездки я… подам заявление на увольнение. Достаточно с меня уже. И он себе найдет специалиста получше, чтобы не пилить каждый день».
И когда Ярослав докурил и протянул ей руку, чтобы помочь встать, она без колебаний вложила свою ладонь в его. А у мотоцикла сама протянула ему шлем, чтобы он помог надеть.
– Я там уже вставил ремешок, теперь только подтягивать надо, – сказал он, но все равно взял шлем, и снова Саша жмурилась, ощущая прикосновения теплых шершавых пальцев.
Потом он наклонился и взглянул на нее сквозь стекло шлема.
– Уверены, что поедем дальше?
И Саша твердо кивнула.
Гвейле не разговаривал с тех пор, как вышел к воротам, и Тайтелин махнула ему рукой, чтобы следовал за ней. Он тогда дернулся, побледнев еще больше, но прошел сквозь ворота, перешагнув металлический порог, будто это был порог страны мертвых.
Пока он брел через улицу, Тайтелин успела добраться до арки, вытащить кирпич, сложенную косу и пульт, пробежаться по двору, прислушиваясь к тому, не сидят ли где-то подменыши или наблюдатели.
Гвейле казался ей чудовищно медленным, заторможенным, как и охранники, которых она убила на вышке. На самом деле планировала только ранить и обездвижить, но под лилейным экстрактом она слишком плохо владела собой, а эта доза оказалась чрезмерной, и Тайтелин, словно наполненная электричеством, тряслась, стоило только замереть на месте. Начав схватку, она не сумела вовремя остановиться.
Гвейле не разговаривал с ней, только поглядывал дико. Уже потом, когда действие лилейного экстракта ослабло, Тайтелин почувствовала, что кожу на шее и лице что-то стягивает коркой. Поскребла ногтями и посмотрела – засохшая кровь. Выглядело, должно быть, отвратительно, но Тайтелин решила оставить гигиенические процедуры на потом. Ничего не болело, так что, может быть, это была и не ее кровь.
Обратно шли другим маршрутом – все из-за той же передозировки Тайтелин не вполне соображала некоторое время, просто неслась вперед, не разбирая дороги, периодически забывая о Гвейле. Потом уже, когда опомнилась, выругалась – они забрались слишком далеко к северу, и теперь нужно было делать приличный крюк, чтобы выйти на более удобный путь.