Наслаждение было настолько мощным, что я переходил из отождествления себя с ароматом ее тела в отождествление с текучей нежностью времени, а оттуда в отождествление с прыгающими солнечными зайчиками восторга. Любовь захлестывала нас и растворяла во вселенной. Сладко было не только во рту, сладостью были мы сами. Там где находились наши губы и гениталии ярились протуберанцами два огромных солнца кипящего наслаждения. Эти два солнца крутились друг вокруг друга с такой бешеной скоростью, что казались одним солнцем, огромным как вся вселенная. Лево, право, тяжесть, твердость – все это отсутствовало. Ничего этого не осталось. Было бесконечное, головокружительное возбуждение, протурбируемое наслаждением.
Мириады микроскопических импульсов счастья бежали внутри тороида детородного органа, который еще недавно был девушкой и юношей, постоянно выворачивая, выкручивая тела в каких-то странных пространственных композициях, усиливая, увеличивая наслаждение. Мы плескались в глубине ее глаз, не слыша звуков, не замечая смены дня и ночи. Мое наслаждение принимало то форму ее клитора, то субстанировало в полушария ее нежнейших грудей и ягодиц, то растворялось в поцелуях ее рта и языка. Соски твердели, кожа покрывалась мурашками и плавилась любовью, бисеринки пота появлялись на верхней губе, на пояснице. Я вылизывал их, как потерпевший кораблекрушение в океане слизывает капли утренней росы, мучимый жаждой. Я вылизывал ее всю, не оставляя невылизанным и миллиметрик ее тела. Наверное, она делала то же самое.
Нас мотало на узкой кровати с неимоверной силой. Странно, что мы ни разу не свалились с нее и даже, ни разу ее не сломали.
Нам не нужна была энергия, мы сами были энергией. Два часа Фарцебею пришлось стучаться в собственную, мощную дверь, чтобы вернуть нас в реальность. Странно было осознать, что прошли не сутки, а почти неделя, как мы вошли в его комнату.
9. Подряд две недели снилась девочка с карими живыми глазами. Снилось, что позвонили в дверь и когда я ее открыл, то увидел ее за спиною женщины маленького роста. Этот сон всегда сопровождался гулкими биениями в груди. Как если бы сердце предупреждало, готовься. И однажды позвонили в дверь. Сердце ухнуло в тартарары, я открыл дверь. Девочка с живыми карими глазами стояла за спиной своей матери. Время и звуки смешались и куда-то пропали. Реальность превратилась в изумленную нежность. Истома, та самая, из снов, завладела мною, лишила сил. Ноги подкосились от сладкой слабости, и чтобы не упасть, я схватился за дверь и за косяк, лицо горело, во рту пересохло.