Он улыбался им всем, но прямо сейчас – рослому мальчишке, сидящему напротив. У них было какое-то общее дело, над которым они трудились добрых полдня и теперь, уставшие и голодные, оба пытались прекратить его обсуждение. Мама очень не любила разговоры о работе во время еды. А расстраивать маму никто не хотел.
Роджеру едва исполнилось пятнадцать лет, но Мэг он казался фантастически, необычайно взрослым – почти что настоящим мужчиной. Он только посмеивался над ней и трепал по волосам: «Дурашка ты. Когда мне было десять, я так же думал. Но я ещё на самом деле маленький. Почти как ты.»
Он тоже очень хорошо улыбался – чуть приоткрывая рот и почти неприлично растягивая губы. Они у него были розовыми, тонкими и даже немного сбрызнутые веснушками. Всё его лицо было в веснушках. И шея, и плечи, и уши. Он как будто ограбил всю семью, собрав на своём теле эту необычайную россыпь. От этого его лицо выглядело ещё более открытым и добрым, даже почти простецким. Мэг это нравилось. Уж по крайней мере, он не зазнавался и всегда производил впечатление человека, к которому можно обратиться за помощью. Да так оно, в общем, и было.
Все они, вчетвером, сидели в тесном круге. Мама осторожно протянула свои нежные, почти прозрачные руки и оправила светлые волосы обоих детей. Роджер тряхнул головой:
–– Ну маам!
Она тихонько рассмеялась и смех тут же напитался золотым светом.
–– Какой ты большой у нас, а? Ладно, обещаю, больше так не буду.
–– Он не большой, а больно умный. – буркнул папа. Незлобно, а, скорее в шутку. Роджер скорчил гримасу, заставив сестрёнку хихикнуть.
В окно брызнули первые капли дождя, а следом чуть слышно грохотнуло: начиналась гроза. Свет теперь казался ещё более уютным.
–– Можно он мне сегодня почитает в нашей палатке, мамочка?
–– Это кто это «он»?
–– Роджер.
–– Вот так и говори – можно Роджер…
–– Так можно Роджер мне почитает в палатке?
–– Если сам захочет.
Большие глаза Мэг уставились на Роджера. Казалось, они переполнены совершенно невинной мольбой. Она так любила эти вечера – они вдвоём забирались в старую холщовую палатку, бывшую когда-то разноцветной и яркой, зажигали гирлянду и пару лампочек, обкладывались подушками и… Роджер открывал очередную толстую книгу. Она слышала слабый хруст корешка и шелест страниц. «Вот тут очень хорошее место» – говорил он после недолгих поисков. Роджер читал все книги, что были в доме, и не раз. Он был восхитительно умён.