Но Агнесса знала, что за ласковыми словами обычно следует неприятное поручение.
– Ему же мясо требуется! А у нас на балансе нет столько мяса, значит, придется слегка поколдовать, – продолжил директор, – а как обосновать причину?
Агнесса вгляделась в экран.
– А это что за гора справа у крыльца? Похоже, что кто–то уже подумал о бедной птичке.
Директор наклонился к экрану. Гора состояла из упаковок бройлеров. Были отчетливо видны этикетки на коробках. Видимо, Варя или Гамадрилкин уже подумали о питании птеродактиля и перестарались с заготовкой. Между горой упаковок и погребом споро сновал с тележкой Эдуард Степанович. Складировал заготовленное мясо.
– Птичку-то надо домой вернуть. Она же вырастет, своих будет искать… улетит куда-нибудь. Нехорошо это, грустно. Семью захочет завести. Гамадрилкин-то совсем от рук отбился, – закончил директор.
Агнесса спохватилась:
– Я у вас хотела спросить, как Гамадрилкин мог получить доступ к моей работе?
Директор задумчиво кивнул.
– Есть у нас тоже вопросы… Кто-то из сотрудников института сливает информацию иностранцам. Только мы соберемся объявить об открытии, они раз и публикуют. Опережают нас буквально на шаг.
– А может это они сами? Иностранцы, в смысле сами параллельно изобрели?
– Я проверил. Нет, кто-то из наших передает новые разработки.
Агнесса покрутила прядь волос.
– Пойду-ка я к Козляткину схожу. Он всегда все знает.
Они вместе с Козляткиным вели исследование сновидений, давно были знакомы.
Она вышла из кабинета. Навстречу ей шел Козляткин собственной персоной.
– Привет! – поздоровалась Агнесса.
Возможно, он знал об утечке информации, и как ее разработка попала к Гамадрилкину, он всегда был в курсе всего происходящего.
Козляткин, выслушав Агнессу, ухмыльнулся.
– Ну, ты даешь, Агнесса! Зав. архивом Аленушкина – двоюродная тетка твоего Гамадрилкина. Об этом все знают. Он в архивах часами сидел, когда проходил стажировку. Но довести до ума чужую разработку – это он мог, как в случае со снами, а вот слить информацию – нет.
Аленушкину все боялись. Она была теткой принципиальной. Даже удивительно, что она могла пойти на нарушение ради племянника выдала ему засекреченную работу.
– Ты лучше проверь трубопровод идей. Вполне американцы могли в него врезаться. Он же хоть и засекречен, но обнаружить его вполне могли, – развил свою мысль Козляткин.