У него, практически, не было друзей, кроме, собственно, его помощника, который также неотлучно находился с ним в офисе, тонко чувствуя необходимость своего присутствия рядом с шефом, ровно до того момента, когда это не становилось излишним.
Действительно, сказать, что Лотс, по-настоящему, когда-либо проявлял свои чувства, было нельзя. Со стороны коллег, он выглядел абсолютно безэмоциональным, и, за глаза, они называли его терминатором во плоти. Ничто не могло вывести его из равновесия.
***
На бортовых мониторах катера было видно, как горизонт уходил куда-то вниз, а сверху, на красноватый закат надвигалась тьма, превращая грациозное светило в обычную звезду, каких бесчисленное множество в галактике.
Спустя несколько минут, челнок мягко вошел в приемный шлюз межзвездного лайнера и, с характерным щелчком, припарковался у стояночной штанги. Почти сразу распахнулись двери салона, и Лотс вышел на внутренний паркинг звездолета.
Ему предстоял неблизкий путь к родной планете для получения уже нового предписания по выполнению непростой миссии на далекой, и, увы, не очень дружественной планете.
Пройдя вдоль припаркованных катеров, Лотс вышел в длинный коридор, в середине которого была лифтовая площадка. Поднявшись на девятый уровень и подойдя к своей каюте, он приложил большой палец правой руки к сканеру замка. Дверь с мягким шипением отъехала в сторону, открывая дипломату вход в апартаменты.
По рангу ему полагался люкс, но, на первый взгляд, в каюте, кроме широкой кровати и пары стульев, ничего не было. Лотс негромко произнес: “я дома”, и из боковой стены плавно выехал фигурный шкаф. С противоположной стороны от входа проявился обзорный монитор, а напротив появившегося шкафа, почти беззвучно, трансформировался изящный стол. Метаморфозы с преобразованием интерьера его комнаты временно завершились незначительным выдвижением двери из противоположной от стола стены, ведущей в ванную комнату.
В целях безопасности, перед трансформацией той или иной мебели, в стене или на полу, сначала освещался квадрат зоны, где должен был возникнуть очередной предмет интерьера, и только после того, когда искусственный интеллект каюты понимал, что данная область никем не занята, в освещенном секторе появлялась необходимая мебель.
Приняв освежающий душ, Лотс отработанным движением прикоснулся к стене в известном только ему месте, откуда сразу выехал бар с горячительными и прохладительными напитками. Плеснув себе в бокал любимого виски, он встал напротив монитора и негромко произнес: “Кресло.” Через мгновенье, рядом с ним, из пола поднялось мягкое, с широкими подлокотниками, кожаное кресло.