Финка знала, что Манечка ничего ей не ответит, и по-прежнему будет звать её полным именем. Как и взрослые, которые не вступали с ней в отвлечённые разговоры и обращались исключительно «Жозефина Корхонен», а то и «младший сержант Жозефина Корхонен». В посёлке Финка существовала в условиях мягкого бойкота, но ей было наплевать. Зато тут было солнце, трава под ногами, ветер с близких сопок, пахнущий снегом и не было капитана Карпова с его потными лапами. И ещё каждый вечер был умопомрачительно вкусный пчелиный сыр.
Они вошли в избу, где на лавках, расставленных вдоль стен, уже сидели бригадиры. Председатель, Никита Михалыч Сергушин, засунув руки в карманы ватных штанов, прохаживался по центру. У него было по шесть пальцев на руках, и он этого стеснялся. Финка остановилась на пороге, а Манечка присела на краешек лавки рядом с бригадиром копателей Джоном, Который Видит В Темноте.
– А вот младший сержант Жозефина Корхонен, – продолжил Никита Михалыч прерванную речь, – пойдёт сегодня работать на пасеку.
– Не надо мне её, – сразу вскинулся Лёшка-пчеловод. – У меня прошлый раз после неё пчёлы доиться перестали. Боятся её пчёлы.
– Тогда Жозефина Корхонен пойдёт сегодня пшеницу трясти, – сказал Никита Михалыч.
– Она хорошо трясёт, девка сильная, – ответил бригадир хлеборобов Юрий Эрнестович. – Только стволы у пшеницы, где она прикоснётся, потом гнить начинают.
– Ну, ты ей верхонки дай.
– А есть смысл рисковать? Сами управимся.
– Катализаторы пусть раскладывает.
Бригадиры сдержанно посмеялись. Председатель вгорячах сказал глупость и сам это понимал. Укладка катализатора роста было делом тонким, требующим большого опыта, не каждый фермер с этим мог справиться. Никита Михалыч исподлобья взглянул на бригадира охотников по кличке Шопенгауэр.
– На зайца сегодня пойдём, – сдержанно произнёс Шопенгауэр. – Я бы взял на охоту младшего сержанта Жозефину Корхонен. Стреляет она хорошо, сами видели. Но если анархисты повстречаются, они в ней махом спецназовца опознают. И тогда всем нам кирдык.
– Значит, никому сегодня Жозефина Корхонен на работу не нужна? – спросил Председатель, и все знали, что это риторический вопрос. – Тогда как обычно Жозефина Корхонен от работы освобождается. Просим её к обеду не опаздывать, – Никита Михалыч вынул руки из карманов, развёл их в стороны, издевательски поклонился Финке.