– В чем дело? – Староста бэшек, Игорь, поднялся с места первым.
Север кинул на первую парту записку и венок.
– Вот что Минаев получает второй день. И нам очень интересно, кто этот таинственный даритель.
Панферов оглядел 11 «б». Стальной взгляд задержался на Валере, Марке и других парнях из компании, разбившей окно. Я тоже оглядела класс и увидела Женю, который сидел за четвертой партой. Он наблюдал за происходящим с любопытством.
– А почему ты решил, что это кто-то из наших? – буркнул Валера.
– Вы решили, что Ваня настучал, и кинули ответку. Так чья шутка? Черепанов, Репкин и ко?
– Чуть что, сразу «бэ», да? – не унимался Валера. – Чего там хоть в записке?
– Тупорылый идиотизм. Написано: «Твоя мама умирла». Если не хотите признаваться, доставайте тетрадки по русскому. Будем искать по почерку, – потребовал Север.
Сегодня всем раздали тетради с оценками за диктант.
– Присядь-ка на это, сладкий! – Марк показал Северу средний палец.
Многие бэшки демонстративно скрестили руки на груди. Никто и не собирался доставать тетради. По классу разнеслись едкие реплики:
– Панферов, ты кукухой поехал!
– Во всем видишь заговоры!
– Сев, тебе к мозгоправу пора!
Наш староста окинул всех удовлетворенным взглядом.
– Так я и думал. Поэтому мы приготовились.
Север взял в руку записку, поднял над головой и продолжил:
– В тексте ошибка. Для тех, кто не видит, скажу. Написано «умирла» вместо «умерла». У меня есть кое-что интересное… – Панферов обернулся к стоящей рядом Чайке, и Таня, как личный секретарь, подала ему простую зеленую тетрадь. Панферов полистал. – Возьмем последний диктант. Цитирую: «… любил свою жену без памяти; но она умирла». Что мы видим? УмИрла. Идем дальше. «Мать не умирла с горя…» И опять умИрла. Мистика, правда? Я могу продолжить, тут таких море. Я с восьмого класса знаю одного человека, который вот уже три года ляпает эту ошибку.