–А веником не пробовала?
–Что? – спросила она и тут же засмеялась.
–Обычно срабатывает.
Одна простая шутка, и день становился не таким уж плохим.
–Я не могу здесь находиться, – Валери вновь осмотрела бесцветных пассажиров. –Может, поднимемся? Или ты ждешь кого-то?
–Не жду. Конечно, идем.
На палубе было заметно свежее, но, так как солнце еще не село, холод не подступал.
–А что ты делал в Линдо?
–Покупал лекарства. У моей матери проблемы с сердцем. Нужного препарата в городе нет, я приезжаю за ним сюда.
Ни крупинки правды. Было очевидно, что человек, который произносил эти слова, сам себе не верил.
–А что тебе понадобилось? – спросил он.
–Ты же знаешь, что я раньше жила здесь.
–Но вы переехали больше полугода назад. Что теперь тебя связывает с этим местом? Друзья?
–Нужно было разобраться с делами, только и всего. Ничего интересного. Я могу спросить насчет того вечера в «Веранде»?
–Спрашивай. А в чем дело?
–Тебя допрашивали? Ну, потом.
–Да.
–Странно, ведь тебя к тому времени уже там не было.
–Полиция просто хотела разобраться в том, что произошло. Хотя не знаю, к чему столько усилий, – все же ясно. Но это не разговор для двух скучающих пассажиров.
–А ты не знаешь, почему Вида тогда не пришла?
–Ее не было в городе. Она вернулась в Калле под утро, уже после четырех.
–Странно, она ведь обещала прийти. Просто я подумала, что… – Валери сделала паузу, пытаясь угадать, какая тема всплывет в связи с этим в голове у Генри.
–Я уверен, ты всякого наслушалась в школе. Они там такие сплетни распускают. – Он поморщился.
–Я не придаю этому значения. Люди вечно болтают.
Валери понятия не имела, о чем он. По какой-то причине часть сплетен не дошла до нее. Возможно, отец был прав, призывая ее больше общаться с одноклассницами.
–Ты ведь не для матери лекарства покупал?
–Что за вопрос… – Он даже на нее не посмотрел. – Конечно, для нее.
Разум Генри был отделен стеной, которая охраняла его секреты и сдерживала заметные невооруженным взглядом переживания, и эта стена таяла, обнажая все, что он в тот момент чувствовал. Он изо всех сил пытался скрывать эмоции, казаться беспристрастным и говорить обо всем так, будто это его совсем не задевает, но актером он был никудышным, и все, что он хотел скрыть, выплескивалось наружу. Валери понимала, что невероятно близка к моменту, когда стена полностью падет, и у Генри не останется от нее абсолютно никаких тайн.