У дома, расположенного через дорогу от площади, он увидел знакомого мужчину. Это был владелец пекарни, в которой Эон, бывая в Эльтосе, любил покупать хлеб.
Мужчина запомнился Эону доброжелательным и гостеприимным человеком. Сейчас же он стоял с ружьём в руках и, недовольно хмурясь и размахивая стволом, кричал на женщину, укрывающую собой ребёнка. Слов слышно не было, но Эон понимал суть: хозяин пекарни прогонял попрошаек или же… Эон прищурился и увидел в руках маленького мальчика буханку хлеба.
– То ли ещё будет, – сказал Жан, проследив за его взглядом. – Полицейских не хватит разбираться с такими мелкими делами, – добавил он, грустно улыбнувшись.
Эон кивнул и провёл ладонью по ноющему плечу. Предчувствие и это покалывание намекали на то, что скоро случится или уже происходит нечто плохое, из ряда вон выходящее. Но где это «нечто» проявит себя и что нужно сделать, он понять не мог.
Двери в кабинет мэра приоткрылись и внутрь протиснулась Аннет. Держа в руках поднос, заставленный дымящимися чашками с кофе, она виновато улыбнулась и подошла к столу. Поглядывая на спящего начальника, аккуратно расставила чашки, заботливо поставив к ним вазу с печеньем и конфетами. Уловив её взгляд, Жан кивнул в знак признательности и, улыбаясь, подмигнул.
– Спасибо вам, – поблагодарил девушку Эон и снова развернулся к окну.
У входа в магазин при пекарне образовалась толпа. Мужчина, недавно державший ружьё, теперь лежал на тротуаре. Эон посмотрел на балкон над пекарней, затем взглянул в окна третьего этажа и на крышу дома. На миг ему показалось, что там стоит человек. Одет он был в свободную одежду, напоминавшую мантию с капюшоном. Эон несколько раз моргнул и снова посмотрел на крышу. Подобно тени или галлюцинации фигура незнакомца в мантии ловко перепрыгнула на крышу рядом стоявшего дома и затем исчезла в пестроте городского пейзажа. Эон закрыл глаза и помотал головой.
– Разрешите войти!
Громкий возглас заставил вздрогнуть всех, кто находился в кабинете. Фоули проснулся. Хватая ртом воздух, подскочил на кресле. Поднялся и, сдвинув брови, принялся рассматривать присутствующих. Взгляд его был сонным, недобрым и одновременно растерянным.
– Где ваши манеры, господин полковник? – возмущённый генерал тоже встал и демонстративно расстегнул кобуру.