«Она в порядке, – сказал я, поняв, что это девочка, – я позабочусь о том, чтобы она попала туда, куда нужно».
Женщина стиснула зубы и сощурила глаза от какой-то непонятной волны боли.
«Вы должны забрать её», – продолжала женщина, – «больше некому». Она замолчала, вероятно чтобы справиться с новой болью. Как бы я хотел облегчить её страдания! Невыносимо и тошно было на это смотреть. «Они придут за тобой», продолжила она. Я не был уверен, за кого она меня принимает.
«Я не тот, кому можно отдать ребёнка», – сказал я, – «Я отведу её в полицию и никому другому не позволю забрать её». Больше я ничего не мог обещать, и я не собирался лгать умирающей женщине – в бреду она или нет.
«Нет!» – крикнула она. Это стоило ей многого. Я потянулся, чтобы снова взять её за руку. Это было труднее, чем я мог себе представить.
«Она особенная. Они попытаются забрать её, – задыхалась она, – ты не должен этого допустить». Я внимательно изучал её и уже был уверен, что она не является матерью. Что-то было не так. Возможно, она была одной из тех сумасшедших женщин, которые крадут чужих детей? Её дыхание было приступообразным. «Как тебя зовут?» – спросила она на выдохе.
«Сэм», – ответил я.
«Пообещай мне, Сэм», – с трудом выговаривала она слова. Проклятое предсмертное желание.
«Я не могу взять ребёнка», – настаивал я. «Бегство – это одно, а похищение – совсем другое, 20 лет тюрьмы», пронеслось в голове.
«Они будут использовать её», – сказала она и её глаза отчаянно пытались остаться открытыми. Кто, черт возьми, использует детей? Женщине нужна была правда. Она уже не могла меня сдать.
«Я засранный наркокурьер», – сказал я. Признание причинило мне боль. Я был таким, каким был, и я не видел, что это когда-нибудь изменится. «Я не в состоянии заботиться о ребёнке», произнёс я.
Женщина улыбнулась огромной улыбкой прощения, которого я не заслуживал. Я хотел, чтобы она взяла свои слова обратно.
«Отвезите её в Портленд», – умоляла женщина. Кровь текла из её рта, портя улыбку. «Обещай мне, что отвезёшь её туда».
«Портленд», – кивнул я, понимая, что лгу. Я лгал умирающей женщине. Я был настоящим дерьмом.
«138 Северный Пакард. Повторите это». Кровь делала её слова пузырчатыми.
«138 Северный Пакард», – сказал я в ответ. Ребёнок лепетал, присоединяясь к моей лжи.
«Они будут охотиться на тебя», – сказала она и её глаза больше не фокусировались ни на мне, ни на чем другом. Её бред становился все сильнее.