Тела. Утонувшие, мёртвые останки, разбросанные по застывшему течению и медленно плывущие над бездной. Захлебнувшиеся огромной мощью океана, разлагающиеся конечности. Плывущие хлыстом, искривляющиеся узоры крови вокруг тел, как будто всаживались в моё сердце кол, ведь некоторых я узнавал в бездушные и холодные лица.
Выдох…
Буль…
Воздуха мне…
Воздух…
Оттенки красного огнём пробираясь сквозь тьму, смешались с исхудалыми останками белого света и украсили бездну темно-алой краской.
Красиво…
Это конец.
Мне больше не проснуться.
Это самая худшая смерть.
Окаменелое тело упало. Песок вокруг взмыл дымом. Я лёг на дно.
Тишина.
Как же хочется закричать, протестовать, заорать так, чтоб глотка порвалась на куски.
Буль…
Поздно…
Однажды в энциклопедии, которую после сдал за гроши в подземку распродаж старых книг, я прочитал что после смерти человеческий мозг не отключается ещё пятнадцать секунд. Он продолжает думать ещё пятнадцать секунд. Жить… ещё пятнадцать секунд.
Царила мёртвая тишина. Спокойная, адская, бесконечная…
Тик-так…
Я умер.
Секунда первая… пошла.
«Внезапно я проснулся и не знал, то ли я человек, которому приснилось, что он бабочка, то ли бабочка, которой приснилось, что она – человек.»
Чжуан-цзы
Часть 1: Детектив и писатель
«Разбитая бутылка вина в руке. Девушка с треснутым черепом лежит на полу комнаты. Осколки стекл, блистают в номере от плавно горящей лампы. Кровь, медленно растекается на паркете…
Все оттенки красных гамм, плавные и резкие штрихи, что отброшены кистью мастера. Бушующие размазанные каракули, гневом раскинутые по стенам, дивану, стульям… Отсохшие капли на кружке для чая, под алой пеленой. Будто безумный художник, что открыл миру свой внутренний взор. Псих, что ненавидел весь мир и вылил все на одного человека. Он был искренен и показал монстра, что обитает глубоко за клеткой.
Он схватил девушку за шею, жестко поднял в воздух на несколько сантиметров и метнул на стену. Сжимая её нежную шею, его кровь начала кипеть, в другой руке все ещё держа разбитую бутылку.
Умоляюще, девушка пыталась кричать от нехватки воздуха. Бесполезно. Шею давила мощь мышц пальцев, что вонзались в нее все сильнее с каждой попыткой неповинавения. Она безвольно брыкалась и тряслась последними силами.
Взмах!
Быстрым и плавным свистом проткнул живот острыми лезвиями бутылки.