Анастасия. Бездомными вы нас делаете.
Петр Игоревич. Вы взрослые, здоровые, вполне способные на собственное жилье заработать. На съемное уж точно. Несколько картин продадите и нужные деньги у вас на руках. Вы что-то же продаете, правда ведь?
Анастасия. Деньги от продаж к нам, если и поступают, то тут же тратятся.
Петр Игоревич. На питание?
Анастасия. Как и все люди мы и на это тратим, но мы художники и расходы у нас на краски, холсты, столько выходит, что и в ноль не всегда уйдешь. Окупить – проблема. Отдашь – по-любому отдашь, а получишь ли…
Петр Игоревич. Трезвый расчет для вас в том, чтобы не рисовать.
Анастасия. Я и не рисую.
Петр Игоревич. Почему? Из-за денег? На краски у вас совсем нет?
Анастасия. На них мы наскребли, но желание их куда-то наносить чего-то выветрилось.
Гурышев. У нее творческий кризис.
Петр Игоревич. Сочувствую.
Гурышев. Ей очень плохо, а ее к тому же из дома гонят!
Лыбова. В новой обстановке ее кризис, возможно, преодолеется.
Петр Игоревич. Возможно.
Лыбова. Гоген на Таити переехал.
Петр Игоревич. Великим стал.
Гурышев. А мы с женой к Мехзаводу переедем и его величие перешибем?
Лыбова. А зачем к Мехзаводу?
Гурышев. Жилье там, по-моему, самое дешевое. На наше место с картинами ездить, ох, не близко нам будет…
Лыбова. У нас оставляйте. Непроданные приносите и на следующий день забирайте. Снова пытайтесь продать. (Петру Игоревичу) Ты не возражаешь?
Петр Игоревич. Свое добро целиком они все равно отсюда не вывезут. Эту комнату, ладно, под хранилище ваших ценностей я вам предоставляю. Жить в ней вам нельзя, а вещи храните. Краской, конечно, воняет – не продохнуть… но ничего, я потерплю.
Гурышев. (Анастасии) Вонищу он потерпит, а нас с тобой моему батюшке, видишь, не вытерпеть. Спускает нас папочка. Пэрикулум ин мора! Опасность в промедлении!
Петр Игоревич. У меня загорелись глаза. Встреченная мною женщина стремлением пожить их зажгла. Ни на кого не озираясь, пожить. Не выслушивая упреков и на улаживание споров не растрачиваясь. С вами я по вашим правилам жил.
Гурышев. Объяви, в чем твои, и мы поглядим, чем они для нас…
Петр Игоревич. Я и она. Тут будут жить только я и она. Для возведения нашего чертога свобода от вас условие для меня очевидное. Разумно взгляните и поймете.
Гурышев. Со спокойной убедительностью говорить он пытается.