«Сегодня я никому ничего плохого не сделал, как и говорил священник, ничего плохого в том что я одинок – нет» – повторил про себя Патт и…
– Джереми, похоже это конец для него. – девушка взяла мешок увидев, как Уильям замер, и хотела было накрыть остывающий труп, как вдруг…
– Постой, я видел как у него моргнули глаза! Я точно тебе говорю! Флея смотри! – Джереми показал на зрачки Патта, смотрящий на потолок. Уильям всё еще был жив, в его глазах отражалось белое свечение, которого не было в машине там – куда он смотрел. Что видит умирающий человек перед собой? Что он чувствует когда его последние минуты уходят, как песок сквозь пальцы? Уильям Патт лежал на твердой носилке и уже не чувствовал ни кости торчащий у него из ног, ни того, что сломанная рука приносила ему жуткую жгучую боль. Уильяму уже было всё равно, что случится с ним, к нему пришло осознание того, что всё что случается написали те, кто выше этого – Боги. Если суждено ему стать проекцией другого мира и умереть в этом самом дрянном автомобиле, то ничего не помешает ему, он готов стать им.
Мужчина лежал и смотрел на одну точку расположенную прямо над Флеей и видел человека которого никто кроме Уильяма не видел. Он стоял прямо над ним и смотрел ему в глаза. Человек с белым светящимся телом молчал. Протянув руку он схватил Уильяма за грудь и вытащил на другую сторону жизни. Тело вздрогнуло на носилке. Он стоял рядом с мужчиной и чувствовал как его тело замерзает и всё это передается душе.
Призрак Патта повернулся к своему бездыханному, но всё еще теплому телу.
– Я умер?
Человек промолчал и позвал пройти с собой – в загробный мир. Но Уильям не хотел оставлять своё тело здесь. Флея так старалась спасти несчастному жизнь. Тело на носилке медленно начало остывать, его губы высыхали, глаза темнели, а пальцы атрофировались, как и ноги с руками. Он больше не мог ими управлять. Клетки в теле начали умирать, лопаясь одна за одной, как елочные игрушки. Волосы крошились и трескались, словно высохшая солома. Вены разбухли от остывшей крови под кожей и он начал синеть. Началось трупное окоченение. В застывших глазах читался страх, кошмар, грусть и несправедливость. Каждый взглянувший на дно этого темного как дно колодца взгляда, сразу мог понять как он был несчастен, а застывшая улыбка на лице, еще больше говорили о том, что он был рад существовать именно так, но всё еще не согласны на смерть, как обычный человек. Заслужил ли он такой смерти, возможно да, а может и нет. Волосинки на руках тела встали дыбом, защитить тело своего хозяина, но уже слишком поздно. Слишком… Из одного из глаз медленно просочилась слеза и скатилась по щеке на бархатисто гладкую кожу носилки, потом испарилась под трупом, будто этой капли никогда и не было. Никогда…