А за окном тем временем уже вовсю бушевало лето! Жара, забытая жителями Сан-Франциско, отходила воздушными волнами от раскаленного асфальта, газоны пожухли, а сухие пальмы шуршали на легком бризе своими раскидистыми листьями. Яркое солнце позолотило лица горожан, и, заодно, оживило скулы Алексы, начинавшие уже отдавать голубизной от бесконечного пребывания в шлеме. И пусть с мотоциклом всадница не рассталась, но появляться на заднем дворе около выезда из гаража стала чаще, встречаясь там с отцом. Ему было любопытно, что девушка делает в одиночестве возле своего нового коня, который по определению должен быть исправным.
– Дениэл заразил тебя тягой ломать машины, – рассмеялся отец, но с интересом присоединился к изучению устройства мототехники.
Казалось, проскочив грань глубокого провала, их жизнь вышла на прямую, финишем в которой теперь могло быть исключительно сплошное счастье.
Вот только месячные так и не пришли, несмотря на небольшое улучшение ее внешнего вида. Алекса сообщила об этом в конце недели Дениэлу, и проводивший осмотр доктор Фергусон предложил сдать кровь на анализ. Он позвал медсестру, и та принялась готовить инструмент для привычной манипуляции.
Алекса уселась за маленький передвижной столик прямо в палате Дениэла. Обычная процедура: жгут на плечо, поработать кулаком, вдох, прокол, отпустить кулак и расслабиться. После взрыва это делали десяток раз. Алекса смотрела, как игла входит в ее голубые вены, которые ярко выделялись на фоне теперь излишне худых рук, они были так близко к коже, такие выраженные, что начали даже светиться.
И игла светилась. Интересно, замечала ли это женщина, которая брала кровь на анализ? Алекса подняла на нее взгляд и заметила, что женщина тоже немного подсвечивалась, особенно рот. Зеленоватое сияние исходило из ее приоткрытых губ, как странно. А глаза вдруг покраснели и потекли внешними уголками к щекам. Все стало очень плавным, словно под водой, кровь медленно наполняла шприц, женщина очень аккуратно вытащила иглу, приложила вату. Стала что-то говорить басом, шевеля светящимся ртом. Она улыбнулась жуткой рваной ухмылкой с зелеными зубами.
Что за ерунда? Может, она спит? Алекса встала со стула и подалась назад. Она посмотрела на Фергусона и Дениэла, неужели они не замечают? Дениэл настороженно приподнялся на локте, но не проронил ни звука. Фергусон тоже смотрел на нее очень внимательно и выжидающе. И светящаяся женщина смотрела.