В этом смысле между Стэном и его родителями наблюдался сильный контраст. Джек вырос в религиозной семье, и, хотя во взрослом возрасте он был не таким верующим, как его брат Вилли, Джек все равно более или менее регулярно ходил в синагогу, ни от кого не скрывал то, что он – еврей, и гордился своей национальностью. Каждый вечер в пятницу во время начала шаббата Селия зажигала свечи и произносила молитву за мертвых. По настоянию родителей у Стэна и Ларри была бар-мицва – церемония, которую в иудаизме проводят при достижении религиозного совершеннолетия. Этот ритуал не произвел на Стэна никакого впечатления: «Мой отец настоял на том, чтобы у меня была бар-мицва, я быстро научился читать на иврите, но, к своему стыду, все уже позабыл. В то время у моих родителей было мало денег, и помнится, что во время церемонии в синагоге присутствовали только мы с отцом и пара человек, зашедших туда совершенно случайно. Все было очень скромно». В 2015 году я получил разрешение отправить Стэну несколько вопросов по e-mail, среди которых был следующий: «Какое значение сыграла культура нью-йоркских евреев в формировании того, как вы говорите, пишете и думаете?» Отвечая на мой вопрос, Стэн полностью избегал всего, что касалось евреев: «На то, как я говорю, пишу и думаю, повлияла культура Нью-Йорка. В этой культуре было и, кажется, все еще есть что-то, что отличает ее от культуры любого другого места на земле».
Для того чтобы исследовать любимый город, Стэн использовал свое излюбленное транспортное средство, а именно велосипед. «Когда я ехал на велосипеде, мне казалось, что я – рыцарь на благородном жеребце, – писал Стэн. – Этот велосипед стал моим лучшим другом, потому что давал мне ощущение свободы. Меня абсолютно не волновало то, что у нас в семье не было автомобиля. У меня были колеса. Я мог поехать в любое место в городе, когда захочу. В мире не было мальчишки, который любил бы велосипед больше, чем я». Ларри не припоминает, чтобы его брат часто ездил на велосипеде, но даже если эта история и является преувеличением, в ней присутствует уже знакомый лейтмотив – желание Стэна оставить позади ту жизнь и быт, которыми он был так недоволен. «Стэн никогда не говорил о своем прошлом, о матери и отце с какой-либо теплотой, потому что, как мне кажется, он старался от всего этого убежать, – считает Ларри. – Именно поэтому Стэн и писал в мемуарах о том, что любит разъезжать на велосипеде. Он просто хотел от всего этого сбежать. И он действительно сбежал».