И вот теперь уже не счесть в который раз я в кабинете Виктора Георгиевича.
– Ну что же с Вами поделать? Будь по-Вашему.
Сказав это, он позвонил заведующему швейной мастерской. Поговорив с ним, он, обращаясь ко мне, спросил:
– Ничего больше не нужно?
– Пока ничего, – ответил я. Спасибо Вам, Виктор Георгиевич.
– Тогда идите в школу. К Вам подойдёт мастер швейной мастерской и определит, что Вам нужно.
Так по-простому решалось множество вопросов даже таких, на которые заведующий отделом культуры товарищ Хмелёв говорил:
– Занимайтесь-ка, Геннадий Тихонович, сами этими делами, а мне некогда.
И я шёл к председателю Райисполкома, который никогда не отказывал.
Наконец, портьеры были на месте, и я, несколько раз пройдясь взглядом по всему интерьеру, немножко обнаглев, подумал: – Не хватает ковровых дорожек в коридоре и в кабинете директора. Долго не решался подойти к Виктору Георгиевичу, но видение этого благолепия преодолело мою неуверенность, и я вновь в кабинете председателя Райисполкома.
Когда я объяснил ему своё теперешнее появление, он, уставившись на меня своим вопрошающим, отражающим недоумение, взглядом, спросил:
– Ковровые дорожки?! Да Вы, Геннадий Тихонович, видите, что ни в приёмной, ни в кабинете председателя Райисполкома нет таковых? А Вы хотите в школе?
– Да, Виктор Георгиевич. Я вижу, что ни в приёмной, ни в Вашем кабинете нет этих ковровых дорожек. Но ведь приёмная и Ваш кабинет – это рабочие места, где этих дорожек может и не быть. А детская школа – это, хоть и маленький, но всё-таки храм музыкальной культуры, а музыка является самым изящным проявлением человеческого ума. Поэтому желательно, чтобы этот маленький храм был своеобразным светочем не только музыкальной, но и всеобщей культуры.
– Ого! Вот это аргумент! – воскликнул Виктор Георгиевич и тут же позвонил директору Районной торговой Базы.
Итак, в конце июля 1966-го года здание музыкальной школы было вполне готово к оснащению его интерьера всем необходимым для выполнения учебных занятий, которые обеспечивают элементарное музыкальное образование.
В солнечное утро начала августа 1966-го года, вот уже в который раз осмотрев все классы, кабинет и коридор с его отгородкой, я подумал: – А не пригласить ли Виктора Георгиевича на «смотрины» этой благодати? Подумав так, я вновь направился в кабинет Карпова.