Я изгибаюсь от твоих ласк и возбуждения… твоя рука скользит по моему животу вниз…
Ты всего лишь даешь намерение и мои коленочки сами расходятся в разные стороны… я выгибаюсь кошкой навстречу тебе… обнимаю тебя… мой стон, как мольба.
Ты снимаешь мои трусики и одним движением оказываешься сверху.
Целуешь… шепчешь нежности… Твой шепот уже давно свел меня с ума… но теперь, горячее дыхание и слова признаний и приятностей вызывают неуемную дрожь и мурашки по всему телу.
Волна за волной накатывает…
Я хочу тебя…
Хочу чувствовать тебя.
Возбуждение на пределе.
Страхи исчезли и осталось лишь одно желание…
–Да… да… да…
Ты не спешишь.
Я выгибаюсь навстречу… ты проникаешь в меня, заставляя тем самым стонать от предвкушения, а чуть позже от наполнения себя тобой. Наши движения медленные и плавные перетекают в более динамичные… страсть и неистовое желание приводят организм в дикий восторг… и мы видим одно небо на двоих усыпанное звездами… как мы долго ждали… как долго желали.
За окном рассвет.
Утро медленно заползает в комнату.
Тушит свечи и приглушает сталью света яркие цвета ночи.
Ты обнимаешь меня сзади… насытившиеся и счастливые мы в полудреме. Чувствую себя точкой во Вселенной, блуждающей в нереальных мирах.
– Я люблю тебя, девочка моя… Крепость взята и теперь только моя, слышишь…
И я слышу… слышу твое ровное дыхание… ты заснул.
– И я люблю тебя… – шепчу в ответ, только ты уже не слышишь.
Я улыбаюсь.
Я счастлива… счастлива… счастлива…
И это только начало нашей счастливой истории и лишь послесловие нашего первого свидания.
Не конец…
Я выполнила твою просьбу.
Сказка готова.
За окном все также мерцают звезды.
И лишь они знают всю правду… правду о нас с тобой… правду нашей незаконченной истории…
Рыжая
Огненная Амелия по своему обыкновению запрыгнула в розовые кеды.
Зацепила сумку с ноутом.
Закрыла за собой дверь, провернула в замке пару раз медным ключом.
И, напевая какую-то известную только ей мелодию, забежала в лифт.
Душно погружаться в шахту с соседями, особенно с тетей Зиной.
Она своим взглядом с радостью испепелила бы Амелию и развеяла серую пудру над детской площадкой, где когда-то в далеком детстве она с ее сыном играли в песочнице.
– Привет, Рыжая. Ты все хорошеешь и хорошеешь. Точно подтяжку не делала? – голос ее бывшего словно гром среди ясного неба упал на плечи.