– Куда же ты? – разволновалась бабушка.
– Ваську искать!
Лидия Прокофьевна схватилась за сердце.
– Присядь, Руслан, присядь, миленький.
– Но… но я…
Бабушка подошла и положила руки ему на плечи.
– Нету Васьки здесь.
– Как это?! А где же он? Бабушка, ты ведь не отдала никому моего Ваську?
– Нет-нет, что ты! – Она крепко обняла его. – Миленький, Ваську машина задавила.
Руслан вырвался из ее объятий.
– Машина?! – повысил он голосок. – Он ведь жив, правда?
– Нет, милый, Васька погиб, но…
– Сказала все-таки! – В дверях появилась мама, она уперла руки в боки и сердито смотрела на Лидию Прокофьевну. – Я просила ведь, русским языком говорила…
– Таня, тише… – попытался вмешаться отец.
– Тише, громче, теперь уже не важно, не язык, а помело. Говорила я не расстраивать его, нет, нужно было как обухом по голове!
– А что же, обманывать теперь? – пробормотала бабушка.
– Все, сказала и сказала! – хлопнул в ладоши отец. – Он уже большой, пусть знает правду.
– Да где он там большой! – всплеснула руками мама.
– Он Ваську поискать хотел, чего же его теперь искать, – бормотала бабушка.
– Дожила до таких лет, а соображения нет!
– Таня, ты перегибаешь! – Отец схватил маму за руку. – Это всего лишь кот, не нужно устраивать из этого трагедию!
«Всего лишь кот», – горестно повторил про себя Руслан и никем не замеченный выскользнул за дверь.
Веранду заливал солнечный свет, в воздухе пахло цветами, высаженными бабушкой возле дома. Всюду порхали бабочки, жужжал шмель, а из дома доносилась сердитая перепалка родителей. Изредка несколько слов вставляла бабушка, но ее как будто никто не слышал.
На глаза навернулись слезы. Мальчик сбежал по лесенке, прошел по выложенной камнем дорожке до сарая и вытащил свой старенький велосипед.
Некогда ярко-голубая краска выгорела на солнце, где-то облупилась, багажник погнулся. Когда Руслан заговаривал о новом велосипеде, отец хмурился, потом внимательно рассматривал старенький и говорил: «Можно с годик и на этом покататься», а мама отмахивалась и приговаривала: «Лучше к школе что-нибудь купить». Так было и с игрушками, родители редко покупали то, что ему действительно хотелось. Когда он просил солдата, мама ему подарила мягкого зайчика, а когда у папы просил танк, он принес машинку. Не то чтобы ему не нравились зайчики с машинками, просто на тот момент ему хотелось солдата с танком, но родители, особенно мама, считали, что игрушки должны быть обязательно добрыми, а лучше – развивающими.