Не поверю, что Вяйнямейнен – этот мудрый шаман и великий воин – прав, даже если он уверяет, будто в заклинаниях узрел знак, что грядут другие времена. Он утверждает, будто все чудища и силы зла Похьелы собрались на шабаш, он говорит, что именно сейчас они стягивают воедино всю свою мощь, таинства и чудовищ, чтобы погубить меня. Николаса.
Зимняя ночь сдавила север, подобно сковавшим море льдам. Мороз трещал так, что разламывал деревья и скалы, а ледяной кулак вьюги трепал торчащий из снега ерник, очень похожий на застывшие ладони гигантских скелетов, выступающих из земли.
Возчик, завернутый в замаранную кровью и сажей волчью шкуру, то и дело поглядывал назад, заставляя заиндевелых собак звонкими ударами кнута бежать все быстрее – бежать подальше от деревни, дремлющей посреди укрытого снегом леса. Снег закручивался в вихри позади саней, ветер разрывал его облако в клочья, глухо стуча обледенелыми шкурами, под которыми сидели путники.
Спускаясь с гряды по направлению к дальнему краю равнины, собаки побежали так быстро, что полозья саней высекали искры изо льда. Наконец они выкатились на лед, похожий на отполированную до блеска игральную доску древних великанов.
И хотя окрик возчика растворился в грохочущем ветре, собаки, словно почуяв его, замедлили бег. Но прежде чем они полностью остановились, мужчина, управлявший упряжкой, чуть прихрамывая, соскочил с полозьев и трясущимися от холода руками начал дергать застывшие узлы и ослаблять веревки. Его руки и лицо были в засохшей крови.
Приходилось спешить. Оглядываясь по сторонам, он резко дергал за веревки и швырял их в снег. Из-под откинутых в сторону тюленьих шкур и одеял показалось расцарапанное лицо женщины со следами пережитых суровых испытаний. Порыв ветра тут же ухватился за отпущенные шкуры, и они унеслись в снежную пустыню, бешено крутясь в воздухе.
Не говоря друг другу ни слова и не обращая внимания на ветер, сдирающий с них одежду, мужчина и сидящая на санях женщина приступили к делу. Они отодрали последние примерзшие шкуры и покрывала – буря мгновенно проглотила их, – и женщина наконец сумела подняться. Ветер злобно вцепился в нее, и если бы она не успела, нагнувшись, спуститься, то была бы тут же унесена вслед за остальным.
Мужчина протянул руку чумазому мальчику, завернутому в толстую малицу из щучьей кожи, и помог ему сойти на лед.