Каждый божий день начинался и заканчивался тем, что Ян доказывал, что способен хорошо учиться, в душе же знал точно, что он не такой, как его братья. Янис, словно прокаженный, боялся, что люди заметят это, и с еще большим усердием шел к своей мечте. Цель же заключалась в том, чтобы любыми способами доказать родителям, что он не брак.
Ян это сделал, вот только оценить его успехи уже никто не мог. Он был поздним ребенком, и когда к нему пришли удача, деньги и большие возможности, родителей уже не было в живых и признать, а вернее, опровергнуть страшную версию никто уже не мог. От невозможности реального подтверждения, что его можно любить, а еще из-за того, что он шел к своей цели, не распыляясь на личную жизнь, в каждой девушке Ян видел хищницу. Подозревая, что им нужны только деньги, а не он сам, ведь его любить не за что – он брак, Янис стал защищать себя, построив глухую стену надменности и высокомерия, потихоньку забывая, какой он на самом деле. От этого душа стала черстветь и иногда тихо ныть по ночам, по-прежнему так нуждаясь в любви.
К слову, его братья, которыми так гордились родители, в отличие от Яниса, ничего не достигли, продолжая равнодушно и безамбициозно просиживать штаны в своих научных институтах. Но порядок вещей изменить уже было невозможно – Ян так и остался браком, несмотря на его огромное сопротивление данной версии. Те же, кто мог изменить статус-кво, были уже на небесах, и похвастаться, а тем более услышать восхищение в свой адрес было не от кого.
Правда, сейчас, сидя на дереве в чужом саду и имея на себе из одежды лишь одни носки, Ян заметил, как в его голове впервые промелькнула шальная мысль: а может быть, родители были не так уж и не правы. Может, он и вправду брак.
* * *
Это было не фиаско, это был полный провал. Хотя и это выражение слишком мягкое – это была катастрофа. Кира шла по улице и задыхалась от слез. Они стояли везде: в горле, в носу, в сердце и, главное, в душе. Они наполняли ее изнутри и вытесняли все остальные чувства, например стыд. Правильная девочка Кира никогда не позволила бы себе реветь и, размазывая тушь, вышагивать по летнему парку. Горожане, решившие заняться спортом, собачники и другие посетители парка, коих в столь ранний час сюда занесла судьба, с любопытством поглядывали на нее. Всех, конечно, разбирал жгучий интерес, что же случилось у девушки, и многие даже, скорее всего, строили разнообразные версии, но подойти все же никто не решился. Сказывалось наше безразличное время, оно принесло в общество равнодушие и стойкое знание, что нельзя лезть в чужую жизнь – это табу для современного индивида. Человек человеку волк, как говорится. Поэтому даже самые любопытные не рискнули поинтересоваться, что же случилось у девушки.