Обеденный перерыв еще не начался, так что Степан, оставшись в машине, просто открыл окно и закурил. Можно было, конечно, и зайти в управление, но почему-то не хотелось встречаться с коллегами, отвечать на дежурные вопросы дежурными фразами, тем более ему надо было увидеть Веру Игнатьевну – секретаря начальника управления. Степан знал, что на обед она ходит в кафе «Лакомка» за углом, а так как обедать в этой кафешке желающих среди мужского коллектива управления было мало, то зачастую она туда ходила в гордом одиночестве, что в данной ситуации очень устраивало Степана.
В ходе беседы, которую Степан без обиняков начал прямо с интересующего вопроса: что случилось с Сафроновым и почему ему никто ничего не сказал, он получил такой ответ:
– Ну, во-первых, все, в том числе и я, считали, что о гибели Сафронова ты осведомлен, вы ведь вроде дружили. На похоронах ты не был, но ведь ты был в командировке, а телефоны никто не отменял, и они одинаково хорошо работают что здесь, что на Кавказе, и я считала, что кто-нибудь из твоих приятелей тебе обязательно позвонил. Ведь у тебя куча друзей, Степан.
– Куча, а вот никто позвонить не догадался, да и я потом ведь забыл совсем Мишку-то пригласить на проводы.
– Ну, может, это и хорошо, что забыл, а то настроение бы себе испортил, его ведь Мишку-то теперь все равно не вернешь. А похоронен он на центральном, помнишь, когда полковника Ахмедзянова хоронили? Вот там рядом.
– Я что хотел спросить, Вера Игнатьевна: как так? Ведь Мишка никогда не болел, ну, ранения – это же не в счет, они же совместимы с жизнью. Ну что такое нога, ну от этого же не умирают.
– Так убили Сафронова. – Вера Игнатьевна в упор смотрела на ошалевшего Степана.
– Как убили, кто, за что, несчастный случай или 105-я? – К горлу подошла тошнота, появились уже знакомые симптомы: слабость и подрагивание рук, которые он тут же засунул под стол. – Кто? Делом занимается ССБ?
– Нет, федералы. А знаешь, дорогой мой Степа, я вынуждена буду о нашем с тобой разговоре сообщить – таков приказ. – Она недвусмысленно подняла палец вверх.
– Хорошо, Вера Игнатьевна, я понимаю. – Дорохов встал, поклонился и вышел из кафе.
Домой было неохота, погода замечательная, и Степан решил поехать на дачу, просто так, а заодно и навести там порядок после последнего застолья. К величайшему удивлению, на даче был прибрано, можно даже сказать, идеальный порядок, постарались ребята, никаких признаков пьяного застолья, полы вымыты, посуда тоже, бутылки и прочие атрибуты холостяцкого гульбища вообще отсутствовали.