Во всём мире религиозные люди искали премудрость и занимались наукой задолго до атеистов. Индийские, арабские и древнегреческие математики внесли большой вклад в математику 35 тысячелетий назад, когда никаких атеистов не было. Да, их религиозные взгляды иногда были ошибочны. Но точно так же были ошибочны и научные взгляды того же времени. Многие научные теории через какое-то время были опровергнуты, и их можно было бы называть «выдумками» и «мифами».
Утверждение Краусса, что атеизм – не система убеждений, тоже неверен. В СССР и других коммунистических странах атеизм был системой убеждений. На эту тему написано множество литературы. С другой стороны, абсолютно неверно отождествлять все религии лишь с системой убеждений. Это слишком грубое упрощение. Это всё равно, что смотреть на мир через маленькое отверстие, закрытое толстым светофильтром. Будет видна лишь малая часть полной картины, и только в одном цвете.
Шулер смотрит на мир через призму теории вероятностей. Но не все же люди такие, и теория вероятности применима не везде. Допустим, что Краусс встретит юношу со взором горящим, и тот радостно расскажет, что полюбил девушку. «Она прекрасна, единственная и неповторимая», скажет юноша. Предположим, Краусс ответит: «Твоё утверждение просто смехотворно. В мире сотни миллионов девушек с точно такими же формами, с точно такой же физиологией. В ней нет ничего особенного. А твои эмоции вызваны гормонами, веществами головного мозга и социальными моделями поведения. Так что вероятность того, что твоё утверждение правда, невелика». Уйдёт ли Краусс после этого небитым? Большой вопрос.
Картина мира у Краусса скучна и уныла. Это картина формул и уравнений. Это мир без любви, без духовного подвига, без духовных озарений. В нём всё подчинено теории вероятности, безличным законам физики и химии. В нём нет цели, нет смысла.
Тезисы Краусса свидетельствуют о его абсолютном непонимании сути вопроса. Религии – это, прежде всего, духовные состояния, которые не поддаются описанию и не могут быть выражены словами. Тем более, никакая наука о них ничего сказать не может. Даже учёные-религиоведы, изучающие какую-либо религию по её текстам, но не пережившие её духовный опыт, не могут адекватно её описать. Они подобны людям, изучающим нотные значки, но не знающим, как они звучат.