— Аркуэне, — прошептала Амальтея истинное имя Мага.
Он устало
качнул головой. Стены содрогнулись от визга умерших. Из черного
провала в потолке в центр зала ударила воронка, заливая
пространство водой и погребая скелеты, трон и
влюбленных.
***
Оборотень
поворошил палкой в костре и бросил взгляд на осунувшегося
Эверета.
После
обрушения замка прошло три дня, но Маг так и не
вернулся.
Как только
Зэодер погиб, на Эмпти стала стекаться всякая живность, из земли
проклевывались цветы и трава, зазеленели до сих пор мертвые
деревья. В море то и дело мелькали русалочьи хвосты, но волк с
Пажом не спешили к ним приближаться, наблюдая издалека, как морские
девы изучают грот, обнаружившийся в скале под замком.
Туман
по-прежнему окутывал землю, но был не таким плотным, а живущие в
нем твари исчезли.
Паж упрямо
не хотел уходить и топтался вокруг пасущегося поблизости
инфернального коня. Волк не мог бросить мальчишку и сбегал на
охоту, добывая пропитание и родниковую воду за пределами
Эмпти.
Подбросив в
огонь веточку сушняка, оборотень повернулся к развалинам замка. Они
не нашли в нем ни одной кости, лишь пыль, камень и прах, мгновенно развеянный по
всей округе.
Персиковый
круг солнца плавно опускался за горизонт, окрасив небо
морковно-алыми полосами. Волны неторопливо накатывали на черный
песок, их плеск убаюкивал, и Паж начал клевать носом.
— Эверет,
он может не вернуться, — оборотень
снова попытался вразумить мальчишку, но тот упрямо мотнул головой и
поджал побелевшие губы.
— Ты не
понимаешь, Фуриа. Я — его ученик,
он пробудил во мне магию, и я чувствую, что должен его дождаться.
Ты можешь уйти, я не держу,
— Эверет поднял на него большие темные
глаза, в них блеснули слезы. Грязная прядь волос упала на
лоб.
Оборотень
доверил Пажу свое истинное имя, которым тот даже не воспользовался
в корыстных целях. Эверет мог привязать оборотня к себе, заставив
прислуживать вечно, но мальчик этого не сделал, а наоборот,
отпустил.
Волк тяжело
вздохнул, нахмурил косматые брови и почесал голые пятки друг о
дружку.
— И как ты
поймаешь себе дичь? Верхом на этом зачарованном скакуне? —
не без ехидства спросил Фуриа.
— Если бы
конь растворился, я бы ушел, но он жив, а значит, и его творец
тоже. Господин вернется, я верю… — «Нет, точно знаю!» — повторял про себя Паж, не смея предаваться
сомнениям.