Он закинул левую руку к загривку, провёл по лопатке, уперевшись вдруг в толстую кость крыла, уходящую под кожу. Оно теперь было его.
«Бред!» – подумал Семён и повернулся к зеркалу. В нём отразилось его худое бледное тело и сияющее белизной крыло за плечом.
«Что за бред!» – возмутился он и потянул крыло в сторону. Не помогло. Крыло ощущалось продолжением его плеча.
Внезапно за стеной послышались женские визги и ругань. Потом хлопок двери, и теперь голоса пронзили гулкое и пустое, до этой секунды молчаливое пространство коридора. Ругались соседи Семёна, живущие в ближайшей комнате. Муж, мало зарабатывающий и много выпивающий. Жена с базарными привычками и отсутствием ума. В общем, полная несостоятельность в образах мужчины и женщины. Обычная история из жизни.
Семён вынужден был прислушаться. Мужской голос матом поливал пространство общаги. В ответ ему полетело злобное «Козёл» и хлопок закрывающейся двери. Через полминуты в незапертую дверь Семёна ввалился голый пузатый торс. Его обладатель с бутылкой в руке, привычно управляя нетвёрдой походкой, остановился посреди комнаты и увидел Семёна, растерянно выглянувшего из-за дверцы шкафа.
– Здорово, сосед! Слушай, моя вообще с катушек скатилась. Под откос понесло. Можно попросить у тебя убежища политического? – осклабился он.
Семён ничего не ответил. А значит и не запретил. Коля, как звали соседа, показал ему крепкий кулак мужской солидарности и плюхнулся в кресло напротив старенького телевизора. Поставил бутылку на пол, нащупал пульт под своим задом. И, старательно прицеливаясь, стал ловить пальцем кнопки. Все подряд. Промелькнули какие-то бодрые новости, кричащие друг на друга эксперты ток-шоу, женский сериал и мрачные кадры хмурой мистической чернухи.
Семён, всё также из-за дверцы, не решаясь выйти, молча наблюдал. Крыло за спиной мелко дрожало.
Коля наконец перестал жать кнопки, услышав бодрую музыку марша из телевизора. На экране показывали очередной военный парад. Чеканным шагом, строгими шеренгами шли похожие друг на друга красавцы в новенькой форме. Их летящая напряженная походка волной поднимала над брусчаткой ровно выстроенные колонны.
– О! – звонко обрадовался Коля. – Гражданину дай парад, он и рад!
Николай откинулся в кресле, не забыв поднять бутылку с пола, и уставился стеклянными глазами в экран. Семён, пользуясь тем, что Коля был теперь занят, вытянул из шкафа длиннополый серый плащ и накинул его себе на плечи. Застёгиваясь, вышел из-за дверцы.