Ножовкин думал вслух о своем. Нужна роба, сапоги, рукавицы. Однако на все его «надо» у матушки был один ответ – Карась предоставит. Обещал. У него всё есть.
Ножовкин встрепенулся:
– Ванну для раствора! В чем месить-то я буду?!
– Обещали помочь…
Ножовкин усмехнулся. Под горячую руку не то обещают.
– Мой руки, сынок, обедать будем.
Они присели к столу. Само собой, на столе появилась бутылка.
После обеда Ножовкин сделался как сонная муха.
– Отдохни, сынок, – говорила мать. – Полежи.
– Стену посмотреть надо…
Вместо этого Ножовкин прошел в зал, улегся в «гамак» и закрыл глаза. Отдохнуть немного – самое то…
«Ну, ты и гусь! – ругался Ножовкин, просыпаясь под вечер. – Второй день на исходе, а ты всё в кровати!»
Шел десятый час, но было еще светло. Матери дома не было. Ножовкин вышел на крыльцо и закурил, четко соображая, что надо бы бросить это занятие – ведь до этого он не курил.
Он бросил сигарету возле крыльца, не докурив.
Мать бродила по огороду, потом подошла к крыльцу:
– Смотрела, куда нам сарайку поставить. Может, там? – Она указала рукой в сторону забора. – Или, может, вот тут.
Она развела руки, глядя в землю.
– Я бы к дому пристроил, – решил Ножовкин. – Вышел на крыльцо – и вот он, сарай.
Мать обрадовалась:
– Правильно! Почему я в огороде-то хотела. Это меня Прибавкин с ума свел. Орет: «Давай переносить, пока зима не застала!»
Ножовкин стал прикидывать. Здесь вот можно под крышу подвести, вплотную к дому. Слеги продлить к воротам – и получится дворик. Или хотя бы навес…
– Опять тебе тяжести таскать, – вздыхала мать.
По тропинке от своего крыльца подошел Прибавкин – с самокруткой в зубах.
– Поставил хлеб печь, – сказал. – Баня готова. Иди, пока жарко…
Мать вновь развела руками:
– Вот, Николай Иванович, думаем, где нам сарайку поставить. Может, вот здесь?
Она взглянула на него в ожидании ответа, а тот улыбался.
– Ты хоть не против будешь, – продолжала мать.
– Вы хозяева – вам и решать, – ответил тот. – Я хотел вам предложить это же место, но вы опередили.
Втроем они стояли и обсуждали предстоящий ремонт, переброску сарая. Осматривали площадку под возведение. Говорили, что дело это не займет больше двух дней, что это даст даже экономию, поскольку надо построить всего три стены, и что погода еще постоит хоть немного.
– Должна, но бывает, что не обязана, – сомневался Ножовкин.