Арья злилась. Еще месяц назад Сатура и на порог бы не пустили. Минос не интересовался своими детьми. Только шлюшками. Но как почувствовал, что скоро предстанет перед богами, засуетился. Надо же оставить наследника. А вот ей по-прежнему сюда хода не было. Неприлично женщине видеть царя голым. Даже родне. Хотя несколько сот чужих женщин уже давно насладились этим зрелищем. Хорошо хоть, уговорила брата провести ее в комнату ожиданий.
– Ему плохо, – сказал Сатур.
– Знаю, что плохо. Насколько плохо? – Арья не скрывала раздражения. Ей надо было увидеть отца, пока он еще может говорить. Судя по всему, времени осталось немного.
Сатур пожал плечами:
– Зеро сказал, завтра с Тиры придет корабль, там есть очень хороший лекарь.
– Не смеши. – Арья тряхнула головой, отчего густые волосы заструились по груди змеями. – Хотел бы хорошего лекаря – позвал бы Климену. О чем вы там с Зеро договорились? Хотите ускорить встречу отца с богами?
– Тише! – Сатур боязливо оглянулся, хотя они в комнатке перед спальней были одни.
Только сладострастные голые вакханки, несущиеся в танце, призывно поглядывали на них с ярких фресок. Минос любил готовить своих посетительниц к тому, что их ждет. Сейчас плотоядные улыбки красоток казались насмешкой.
– Ладно, слушай. Дворцовый лекарь думает, что Минос может не дожить до полнолуния. – Сатур наклонился поближе и зашептал Арье в ухо: – Только Зеро сказал никому не говорить. До Игр. Там у него еще не все готово.
– Что? – Арья цепко схватила младшего брата за плечо. – До полнолуния – два дня. А до Игр – почти месяц! Зеро думает скрыть смерть отца?!
– Не совсем. Просто сейчас не время. Лучше, если он умрет перед самыми Играми. Поэтому Зеро и вызвал лекаря с Тиры. Вроде бы есть какие-то снадобья. Чтобы человек не говорил. Только дышал.
– Угу. А Зеро будет распоряжаться за него.
– Почему? Мы с ним вместе… Я же наследник. Отец меня выбрал.
– Про Верховную жрицу был разговор?
– Нет. Отец не хочет связываться с Клименой.
– Она что, останется? Ты же не сможешь править! Я за тебя волнуюсь!
– Не волнуйся. Зеро сделает так, что ее больше не выберут. Что-то там с ней произойдет.
Младший брат вдруг совсем по-ребячески закрыл рот ладонью:
– О боги! Он велел об этом молчать. Ты же меня не выдашь?
Арья ласково улыбнулась. Дурачок Сатур никогда не умел хранить секреты. И не мог ей противостоять. Так повелось с самого детства: она всегда была главной. Так должно и остаться.